ПРОСТРАНСТВО ВОЗМОЖНОСТЕЙ
Все страны и города
Войти

Светлана Богданова: «Книга сама выбирает себе путь»

25.10.2024 16:00:00

Светлана Богданова – прозаик, поэт, лауреат литературных премий. Автор 9 книг. Ее произведения публикуют такие известные журналы, как «Знамя», «Новый мир», «Перископ-Волга» и другие. В интервью манга-поп-певице Катрин она рассказала о том, почему ее называют мистиком современной литературы, как воспринимают читатели написанную ей «Москву мистическую», а также о том, над какими произведениями она работает сейчас.


- Светлана, этот вопрос вам часто задают во время интервью, и каждый раз вы отвечаете на него немного иначе. Спрошу и я. Кем вы сами больше себя ощущаете – поэтом, прозаиком, детским писателем?

- Пожалуй, я все же прозаик. И, неожиданно, эзотерик.

- Слышала, что вас еще называют и мистиком современной литературы. Что это означает?

- Это значит, что я исследую жанры, связанные с мистикой. Магический реализм, например. А еще на данный момент я автор двух эзотерических книг. Тоже своего рода мистика.

- В издательстве «Амрита Русь» у вас вышло уже две книги. «Москва мистическая» рассказывает о встрече с таинственным Немцем. Критики отмечают, что это одновременно и нон-фикшн, и художественная литература высокого уровня. Специально ли вы работали на стыке жанров и часто ли прибегаете к такому сложному писательскому приему?

2.png

- Я большая любительница сложных синтетических жанров. Я люблю, когда автофикшн вдруг переплетается с фикшн, причем (как бы определили критики) с фэнтези, например. Когда мы с вами это обсуждаем, мы ведь не говорим о том, что было на самом деле? Для нас ведь существует только реальность текста, другой реальности просто быть не может? Так вот. У меня, допустим, есть текст, он в свое время был опубликован в «Артикуляции». Это «Суламита и Энцилопедия грусти». Критики (простите, звучит иронично, но так я пытаюсь отстраниться от анализа собственного текста, рассуждая с точки зрения каких-то гипотетических критиков, которых, конечно же, нет) определили бы жанр этого произведения как автофикшн плюс фэнтези. Другое дело, я полагаю, что все это в действительности так и было. То есть, для меня это именно автофикшн. То же самое касается и «Москвы мистической». Как только не называли эти книги! И романами, и повестями! А между тем для меня это – эзотерика нон-фикшн, просто написанная художественно. У меня такого много. Вот, скажем, книга для детей «Как подружиться с собакой». Она до сих пор не издана, хотя написана уже года три назад. Это нон-фикшн для детей, который рассказывает им о том, как действительно взаимодействовать с псом. Но что интересно, там главный герой – говорящая собака Дружок, именно он объясняет своей маленькой хозяйке, как устроена собачья психика и что вообще делать, если теперь в твоей семье живет такое сложное животное.

- Презентации книг из серии «Москва мистическая» неизменно собирают много зрителей. Люди покупают книгу, задают вам множество вопросов, пытаются разгадать какую-то тайну. Говорят, что кто-то даже присылал угрозы, мол, «почему это вы, Светлана, встретили Немца, это я должна была его встретить!» Как думаете, в чем секрет такой популярности «Москвы мистической»?

- Даже не знаю. Наверное, в вечных темах? Бессмертие, магия, перемещения во времени.

- В вашем паблике читатели делятся разными штуками, которые с ними проделывает книга о встрече с Немцем. У кого-то сразу после прочтения останавливается время, кто-то перемещается в пространстве. Как книга это делает?

- О, это вопрос не ко мне, а к книге (смеется – прим. авт.). Я полагаю, когда книга написана, когда мы ее от себя отделяем и готовы передать ее издательству, это можно сравнить с тем, как мы отпускаем от себя подросших детей. Книга сама выбирает себе путь. И издательство, не поверите, тоже! Что потом происходит с книгой, писателю неведомо. И ему и знать об этом не надо. Просто иногда – как это делают родители взрослых детей – созваниваться, чтобы узнать в целом, что происходит, и встречаться по праздникам… То же самое с книгой. Как книга что-то делает, пока я вынашиваю следующую книгу, понятия не имею. Но, конечно, она молодец, я ею горжусь!

- Расскажите об образе Москвы в книгах «Москва мистическая». Она предстает неким отдельным героем повести, как мне показалось.

- Вот видите, вы тоже называете эти книги повестью. Москва – живое существо. Нечто гораздо большее, чем то, что мне удалось описать в своих книгах. С ней можно говорить, с ней можно взаимодействовать. Вы знали, что Москва – очень хлебосольная, что она чувствует, когда ее любят, и готова всегда отвечать взаимностью? Недаром она находится под знаком Тельца. И если вы ее не любите, то она отплатит вам тем же. У нее свой характер, она полна жизни и полна сюрпризов.

- Москва сильно поменялась с тех времен, когда вы были студенткой Литературного института. Когда проходите мимо него, чувствуете ли ностальгию по тем временам? У вас есть знаменитое эссе «Из жизни рыб» на эту тему. Какую роль сыграл вуз в вашей писательской судьбе?

- Огромную. Пять лет в густом литературном бульоне. По сути, Литинститут – это хорошее гуманитарное образование. Его ругают многие, но зря. База там отменная. А не хочешь быть писателем – так не будь им. Тогда как если хочешь – то можешь им стать. Я рада, что у меня в жизни был такой опыт. Хотя, когда я пребывала в эпицентре этого опыта, я его не настолько ценила, как сейчас. Это, наверное, нормально.

- Вернемся к вашим детским произведениям. Над чем сейчас работаете?

- Тексты для детей у меня временно отложены. Слишком много задач приходится решать в текстах для взрослых. Однако книги выходят. Надеюсь, в этом году в «Стеклографе» выйдет книга «Ночная прогулка». Это новогодняя сказка, так что хочется верить, что мы успеем до Нового года. В этой сказке пирожные сбегают из кондитерской и уезжают в Страну Пирожных. В этом издании, надеюсь, будет одна фишка: иллюстрации к сказке я сделала с помощью нейросети, а потом они были почищены и приведены в порядок дизайнером. Посмотрим, что получится! И другая книжка, которая сейчас готовится, - это стихи для дошкольников, тоже сказка. Называется «Путешествие Землеройки». Тут уже иллюстрации делает прекрасный художник Алёна Хозина.

- А какие еще ваши книги скоро увидят свет? Недавно вы порадовали читателей книгой «Клуб сочинителей эротики». Название интригующее, о чем она?

- Два вопроса в одном! Сначала про книги, которые скоро увидят свет. Я пока не знаю, какие. Пишется продолжение «Москвы мистической», одновременно я работаю над романом, над сборником мистических рассказов, над мультижанровой книгой про сад. Что из этого будет издано в ближайшее время – трудно сказать. Сначала надо написать.

Теперь вопрос про «Клуб сочинителей эротики». Это не столько развлекательный текст, сколько некая прокламация. В ней герои совершенно картонные, как написала одна критик, это «герои-функции». Потому что мне нужны они были лишь для того, чтобы показать, что эротика в рамках русской литературы – это сложная задача, которая требует от автора начитанности, осознанности и четкого понимания цели. Зачем он пишет эротику? Что он этим хочет сказать? Это своего рода повесть-исследование. В которой, кстати, я отвечаю на очень сложный вопрос: чем эротика отличается от порнографии? И все эти исследования у меня происходят на фоне очень наивной любовной истории. Очередной эксперимент.

- Мне показалось, что у этой книги подразумевается продолжение. Ждать ли нам его?

- Я хотела его написать. Но потом вдруг почувствовала, что все уже сказано. Впрочем, не будем загадывать.

- Считается, что прозаики делятся на архитекторов и садовников. Одни начинают писать только после того, как построят четко выверенный план всего романа, а вторые придумывают какие-то сюжетные линии на ходу, как в огороде, где вырасти в итоге может что угодно. Вы архитектор или садовник?

- Трудный вопрос. И то, и другое. И можно без хлеба, как говорил Винни-Пух. А может, и вовсе что-то третье…

- Внутри вас что-то меняется с выходом каждой новой книги? Что вы ощущаете, когда видите свою книгу на полке магазина?

- Ощущение, что сейчас начинается этап новой жизни, действительно есть. Помните старый анекдот? Имам, раввин и православный священник спорят, когда начинается жизнь. Имам говорит: «Когда человек рождается». Священник: «Когда происходит зачатие». А раввин утверждает, что жизнь начинается тогда, когда уходят из дома дети и умирает старая собака! Так и с книгой. Когда одна книга уходит в свободное плавание, начинается жизнь. И эта жизнь, скорей всего, будет связана с созданием новой книги!

- Вы не только пишете сами, но и помогаете другим совершенствовать писательский талант. Расскажите о проекте «Пишу книгу со Светланой Богдановой».

- Об этом так просто не расскажешь. У меня действительно есть проект, который меня кормит. Это, по сути, консультативный проект, в рамках него я работаю кем-то вроде литературного коуча – слэш-редактора. Я провожу марафоны (знаю, слово дурацкое, но другое не придумалось), во время них авторы пишут книги, а я присутствую на их авторской кухне, читаю каждый новый отрывок, даю подробную обратную связь и предлагаю первичную редактуру. Это очень мотивирует, у автора нет ощущения, что он пишет в стол или, допустим, куда-то в вакуум, в космос. У него всегда рядом есть внимательный читатель с огромным читательским багажом и парой гуманитарных образований. И этот читатель его поддерживает. Со мной многие авторы пишут и дописывают, и издаются – причем, не на самиздатовских платформах, а в серьезных издательствах. Это моя гордость. Я полагаю, что в современном мире творческий человек как никто нуждается в поддержке. Говорю это уверенно, поскольку сама такая (смеется – прим. авт.).

- Поговорим о ваших поэтических текстах. Как прозаик Светлана Богданова уживается со Светланой Богдановой поэтом?

- В этом нет никакой проблемы. Иногда хочется написать так, а иногда эдак. Это как готовка. Кому нравится арбуз, а кому – свиной хрящик. Сегодня мне хочется кашу и салат, а завтра – суп и мармелад. Вот так же и с прозой, поэзией и всем тем диапазоном жанров, в который меня влечет.

- На чем строится ваша поэтика?

- На порыве. Впрочем, он весьма подкреплен большим читательским багажом. Я должна была это сказать – а то, знаете, сейчас так часто встречаются писатели, которые не хотят ничего читать!

- Ваша поэтическая книга «Ностальгический газ» помогает обезболить читателей?

- Это вряд ли. В свое время эта книга обезболила меня. Мне нужно было обозначить очередной рубеж – была Светлана Богданова девяностых, стала Светлана Богданова десятых. Вот и все. Переход, рубеж - когда это формулируешь для себя, это как-то бодрит.

- Когда-то вы ушли из литературы, чтобы вернуться через шестнадцать лет. Как произошел уход, что послужило возвращению и не жалеете ли вы об этом?

- Жалею. Ушла на порыве. Не видела для себя перспектив. И хотелось деньги зарабатывать. Попробовала и то, и это. Подняла как-то двоих детей. А потом вернулась. Смотрю – а тут такое! Столько прекрасных авторов, столько ярких событий! И я все пропустила. Конечно, жалею. Пришлось заново начинать, как с чистого листа. Никому не рекомендую. Те, кто когда-то начинал со мной, теперь звезды! А я все еще среди начинающих. Так что мне предстоит еще большая работа.


Катрин

Фото предоставлены героиней публикации
Другие Интервью

Актриса театра и кино – о том, как ей удается совмещать выступления на сцене, работу на съемочной площадке и учебу, а также о том, почему зрителям нельзя отказывать в совместных фото.

08.11.2024 16:29:48

Доцент Омского государственного технического университета – о новых биопрепаратах для добычи металлов из старых телефонов и золы ТЭЦ.

06.11.2024 20:13:33

Научный сотрудник отдела Ближнего и постсоветского Востока ИНИОН РАН – о том, какие цели ставит перед собой Организация тюркских государств и какие перспективы для сотрудничества с ней есть у России.

06.11.2024 12:54:58

Личный переводчик Михаила Горбачёва – о работе с главой Советского Союза как во время существования государства, так и после его распада.

02.11.2024 16:37:19