Степан Бурнашёв: Мы живём в таком развитом мире, а вы до сих пор мыслите стереотипами!

В широкий российский прокат наконец-то вышел якутский фильм «Айта» - лауреат многочисленных премий, в том числе кинофестиваля авторского кино «Зимний» (лучший режиссёр и лучшая мужская роль). Перед премьерой мы собрали вместе постановщика картины Степана Бурнашёва, оператора Данилу Горюнкова и исполнителя одной из главных ролей Андрея Фомина, чтобы задать им много вопросов, накопившихся у нас во время просмотра «Айты». В частности, мы узнали, в чём секрет якутского чуда, как снимать фильмы при температуре -50, можно ли создавать кино, не имея образования, и как убедить широкого зрителя в том, что Якутия – цивилизованная республика, в которой живут цивилизованные люди.

 Феномен «якутского чуда»

- «Якутскому чуду» 10-15 лет…

    Данила Горюнков: Я бы не сказал.

- Но говорить-то о нём начали относительно недавно?

    Данила Горюнков: То, что о нём начали говорить, – неважно. Важно – когда оно появилось.

- Хорошо, допустим, что оно появилось ещё в XIX веке, когда на Севере появились все эти русские имена: Иван, Степан, Афанасий и так далее…

Андрей Фомин: Вот, кстати, всё время спрашивают: почему у якутов такие русские имена? Данила Горюнков: На самом деле, греческие.

Степан Бурнашёв: Всё просто. В своё время всех крестили и стали давать при крещении древнегреческие имена. Прокофья, Степан и так далее. А почему все пошли креститься – обещали скидки на налоги.

Андрей Фомин: Это в последнее время пришла мода на исконно национальные имена, такие, как Айта, например.

Степан Бурнашёв: Это заблуждение, что имя Айта означает у разных народов разные смыслы, от светлого до самого тёмного. У Айты только одно очень светлое значение. В Якутии Айталина - это «светлое божество».

- Так в чём секрет «якутского чуда»? Мне кажется или нет, что вы помогаете друг другу, это такая цеховая история, профессиональная солидарность?

Степан Бурнашёв: Да, мы дружим между собой, общаемся. С Костасом Марсаном сейчас меньше, он чаще в Москве работает, а вот с Димой [Давыдовым], Вовой [Мункуевым], Алексеем Амбросьевым, Любой Борисовой мы все дружим, общаемся, читаем друг другу свои сценарии, советуемся. У нас здоровая конкуренция, нет зависти, и это здорово нам помогает. У нас специалисты могут переходить из проекта в проект, потому что мы все друг друга знаем. Актёров тоже мы всех знаем. Поэтому у нас атмосфера на площадке очень тёплая, дружная.

    Это в московских продакшенах всё очень разграничено, костюмеры отдельно, гримёры отдельно, актёры отдельно, они часто ругаются между собой. У нас по-другому, каждый кому-то помогает, оператор может помочь художнику, художник может помочь с фактурой костюмеру и так далее. Так у нас и сформировалось наше киносообщество, и это здорово. Например, у нас среди актёров есть настоящие звёзды для Якутии, участники многих престижных фестивалей, но они никогда не стоят в сторонке, не дистанцируются от остальных, а помогают на площадке, потому что понимают, что хорошее кино получится только тогда, когда над ним работают все вместе сообща.

 Снять 13 фильмов за 10 лет – это нормально

 - Бурнашёв за 10 лет снял 13 или 14 фильмов? Тот же «Кинопоиск» выдаёт 14, а в статьях фигурирует цифра 13. Открой, пожалуйста, тайну.

 Степан Бурнашёв: На самом деле, 13. Кинопоиск неправильно считает, потому что охватывает ещё и проекты, где я выступал в качестве монтажёра, продюсера и так далее. А как режиссёр я снял 13 фильмов. «Айта» - мой 13-й фильм.

- Тебя не обижает, что в твоей фильмографии на «Кинопоиске» самый популярный фильм – это «Пугало»?

Степан Бурнашёв (смеётся): Да нет, конечно. Это же алгоритм так работает: он видит, что я работал на «Пугале», а то, что я там был всего лишь монтажёром, его не волнует. Но я надеюсь, что «Наша зима» или «Айта» покажут хороший результат по популярности.

- В любом случае, все твои режиссёрские работы я не успел посмотреть, но я видел твои крайние фильмы, и они все разножанровые. Триллер, мелодрама, survival-драма, комедия, хоррор. Могу ли я предположить, что тянешься к жанровому кино?

Степан Бурнашёв: Я бы не говорил так категорично, что я жанровый режиссёр. Просто я пишу истории, а они сами диктуют, в каком жанре они будут сниматься, поэтому у меня практически все фильмы вне рамок одного жанра. Жанр – это форма, а внутри которой мои наблюдения, ощущения, видение современного общества.

- Мне недавно рассказывали, что если кино идёт на экспорт и в нём, условно, 4 главных героя, то они будут кардинально отличаться друг от друга внешне: причёсками, одеждой, фигурой и так далее, чтобы европейский зритель быстрее считывал, кто есть кто. Как ты справляешься с этой проблемой, ведь у тебя там даже есть фраза: «вы, якуты, на одно лицо»?

Степан Бурнашёв: Я почему-то не считаю это проблемой. Я в подборе своих актёров уверен, что каждый из них будет развивать своих персонажей, и поэтому они будут отличаться внутренне, и зритель будет видеть это. Для меня это ошибочное мнение, что режиссёр должен думать и решать за зрителя, что ему будет удобно или неудобно. Зритель есть зритель, у него есть некая насмотренность. Если кино хорошее с хорошими актёрами, то он сам всё поймёт, так что я не вижу никаких проблем с этим. У меня в голове никогда не возникает мысль, снимаю ли я кино на экспорт или нет. Нет, я снимаю для людей, про людей, от себя и честно.

Данила Горюнков: Я лично никак не подсвечивал актёров, чтобы они отличались друг от друга. Для меня они все были, как единый ансамбль. Я отталкивался от физики света, от композиционных решений.

- Я уверен, что у многих наших режиссёров сильно бомбанёт, если они узнают, что ты – режиссёр с уже мировым именем, но не имеешь никакого профильного образования. Ты не боишься, что тебя захейтят, мы же здесь в Москве очень ревнивые ребята?

 Андрей Фомин (зловеще): Ага, «деньги-деньги»…

Степан Бурнашёв: Я со многими здесь дружу, проблем особенных с моей необразованностью не возникает. Но я ощутил ещё в начале своего пути негативную реакцию от некоторых якутских профессионалов: типа, откуда ты взялся, выскочка непрофессиональная? Со временем это прошло, сейчас многие со мной даже советуются. Я отношусь к своей необразованности спокойно, «так сложилось». Может быть, что это даже идёт мне на пользу, потому что я по жизни практик. Мне кажется, что полезнее учиться непосредственно на площадке, чем на лекциях в аудиториях. Во-первых, мне так комфортнее. Во-вторых, при таком подходе у меня нет никаких рамок, я не оглядываюсь на историю кино, не ориентируюсь на определённые правила при написании сценария или построения кадра, на монтаже я нарушаю все законы. Я всё делаю, как я хочу.

 «Айта» - это фильм про шовинизм для шовинистов или про людей и для людей?

- Ты же знаешь, наверное, что у жителей европейской части России к жителям Крайнего Севера довольно грубое и презрительное отношение…

Степан Бурнашёв: К сожалению, да, так и есть. Показывая фильмы из Якутии, Бурятии, Калмыкии, Приморья и так далее, мы знакомим зрителя с другими людьми, стараемся ломать стереотипы. Поэтому возникают иногда странные вопросы. Например, вы же живёте все в чумах, откуда в ваших фильмах появляются дома, приличные квартиры? Это потому что они богатые люди? Приходится людям объяснять, что вообще-то у нас цивилизация, и она развивается, как и во всём мире. У нас есть интернет, у всех есть мобильные телефоны и телевизоры, мы говорим не только по-якутски и по-русски, но учим ещё и иностранные языки. Блин, ребята, мы живём в таком развитом мире, а вы до сих пор мыслите стереотипами! Отсюда и рождается такое глупое явление для современности, как шовинизм. Я уверен, что его не должно быть в мире, он появляется из-за невежества и незнания. От этого можно легко избавиться, просто купите билет и прилетите к нам, вы увидите много интересного.

- Я читал много рецензий на «Айту» и очень злился, когда журналисты считают, что это кино про национализм и шовинизм. По-моему, такая история, которая рассказана в «Айте», может произойти везде, в любой точке мира.

Степан Бурнашёв: Да, конечно. Все люди разные и одновременно одинаковы везде. Мы снимаем честно про людей и для людей. И так поступают все режиссёры из Якутии, поэтому у нас и получаются человечные истории.

- Как проходил кастинг «Айты». Это всё профессиональные актёры или непрофессиональные?

Степан Бурнашёв: Почему непрофессиональные? Профессиональные. В одном только городе Якутске пять театров, у нас очень хорошая актёрская школа.

- А Фомин как нарисовался?

Степан Бурнашёв: Это совершенно мистическая история, случайность.

Андрей Фомин: Был очень сложный период в моей жизни, я вообще не понимал, что мне делать: 2020 год, пандемия, а у меня нет ни работы, ни театра. До этого я 13 лет служил в «Табакерке» и ушёл, надеясь на самое великое – на кино. И здесь я, возможно, ошибся. Но до этого я был со своим фильмом («Сделать как надо» Игоря Полевичко. – Прим. редакции) на фестивале «Окно в Европу - 2020». И там в основном конкурсе победил фильм Степана Бурнашёва «Чёрный снег». Я посмотрел его и понял, что язык Степана, его режиссёрское ощущение настолько в меня попали, что я подумал: так, кто это?

 Я загуглил, прочитал всё о нём, посмотрел все его картины, которые были доступны на тот момент в интернете, и, возможно, от отчаяния, которое копилось во мне во время пандемии, я написал ему: «Степан, здравствуйте. Я Андрей Фомин, готов записать для вас любые самопробы, потому что очень хочу с вами работать. Вы меня действительно удивили, вы уникальны, и это настолько интересно, что я готов с вами поработать. Я не прошу у вас ролей, я прошу пробы». И в этот момент – вот какая мистика! – оказалось, что он ищет русского полицейского для его нового фильма. Все звёзды совпали, я прислал ему пробы, в ответ получил от него сценарий. Я спрашиваю: «Что это значит?» А он: «Вы утверждены».

У меня было немного съёмочных дней, смен 7, кажется. Но принципиальная позиция Стёпы была, чтобы я приехал намного раньше, чтобы пожить там, посмотреть на местных жителей, чтобы мне было комфортно понимать, кто они, как они действуют. У меня первые дней пять вообще не было съёмок.

 - Я чуть ли не в ладоши хлопал, когда видел в фильме, как, условно, москвичей ставят на место. Перверсия этакая: ты в меньшинстве, если ты русский.

 Андрей Фомин: Я играю не очень умного человека, разгильдяя. В этом и была сложность, что я интеллектуально образованный человек, давно нахожусь в сфере искусства, а должен сыграть человека, который вообще не имеет к этому никакого отношения. Мой Афоня приехал из Воронежа в Якутию, чтобы заработать денег за счёт «северной надбавки». Да, он находится среди якутов, но он готов подстраиваться под них, а не выделяться.

История Стёпы – это не только триллер-детектив, там важно и то, что с этими людьми будет дальше. Мой герой остаётся, но как он будет себя вести, как будет строить свою судьбу, карьеру.

- Которая изменилась из-за одной бумажки.

Андрей Фомин: Да!!! Какая-то корявая надпись на салфетке изменила судьбы всех людей, причастных к этой истории!

Как снимать кино в Якутии

- Насмотренность режиссёра может считаться школой?

 Степан Бурнашёв: Частично да. Я очень много смотрел и смотрю фильмов. Это мне очень сильно помогает. Когда ты оказываешься в мейнстриме и знаешь процесс изнутри, у тебя появляется способность анализировать кино в контексте своей насмотренности. Сначала ты оцениваешь кино как зритель, а потом уже начинаешь его разбирать: как построена структура сценария, как кадры выставляли, как ставили свет, как работали с актёрами и так далее. Я считаю это частью работы режиссёра.

- Но оператор всё равно должен где-то освоить свою профессию?

Степан Бурнашёв: Да, конечно. Данила Горюнков снял «Нашу зиму» и «Айту», он отсюда, из Москвы. Я работал с Семёном Аманатовым, в том числе над «Чёрным снегом». Он заканчивал ВГИК и снял все знаковые якутские фильмы.

Данила Горюнков: Вообще-то я тоже заканчивал ВГИК. Мне нравится работать со Стёпой. У нас с ним стопроцентное творческое содружество. Он мне сценарий «Айты» начал рассказывать… Нет, не так. Он сначала стал мне рассказывать историю. «Представь: Якутия, сентябрь, ночь, идёт дождь, все дороги размыло». Я говорю: «Уже хочу». Всё.

С ним можно полный метр снять за месяц. «Айта», который длится полтора часа, был снят за 17 смен, кажется. Я впервые работал семь смен подряд, без отдыха. Стёпа даёт возможность экспериментировать, импровизировать, вдохновляться моментом и его реализовывать теми способами, которые у тебя есть.

- Насколько тяжело снимать в Якутии? У меня друг снимал кино про ненцев, и когда были съёмки на натуре при температуре -50, -60 градусов, он брал две камеры RED. Пока одна снимала, другая заряжалась, и он периодически менял камеры.

Данила Горюнков: Если иметь в виду летний период, то всё то же самое, что в европейской части России. Оборудование есть, техники достаточно, база есть, не такая, как в Москве, но кое-что можно найти. А вот «Наша зима» снималась в отрицательных температурах, ниже -50, но сюжет был городской. Мы выстраивали смены так, чтобы сначала снимать в интерьере и только в конце (обязательно в конце) выходили на улицу. Готовили камеру, но всё равно при всех батарейках, при всех аккумуляторах, у нас она работала максимум полчаса, после чего мы заворачивали камеру в тёплую куртку, и она оттаивала до следующего дня. В один момент у нас отказал фокус, и мне пришлось уже самому рукой крутить, и у меня пальцы примёрзли к резьбе. Но кое-что получилось.

У нас самая длинная смена на улице была шесть часов. Мы рельсы клали, телегу клали, Стёпа сам принимал участие при прокладке рельсов.

Всё придумывалось на месте, Я взял всё возможное, что у меня было в Москве, мы за два-три дня посмотрели все локации, которые были отобраны, и начали снимать. Порой мы подстраивались. Я решил, что будем снимать вот в том доме. А «вот в том доме» хозяева не разрешили снимать. Ну хорошо, будем снимать в соседнем.

- Дождь-машину вы где брали?

Данила Горюнков: Вот её-то у нас и не было. Мы придумали задействовать две помпы, потом добавили третью, а ближайшая река находится где-то километров за полтора-два от площадки. И у нас была канистра на 400 литров, но нам её хватало на два-три дубля максимум. Ребята туда-сюда ездили по холмам, перезаливали. К концу съёмок они прямо мастерами по дождю стали. Можно сказать, что фильм сделали ребята, которые делали дождь.

- Дорого снимать якутское кино? Или всё по-дружески, по-соседски?

Степан Бурнашёв: По-разному, но если у тебя бюджета нет, то да, зовём друзей. Друзья всегда помогают.