Чжао Цзелинь: «В противовес гегемонизму США Китай нацелен на создание сообщества общей судьбы»
30.10.2025 15:00:00
Китай воспринимается в мире неоднозначно: для одних это лидер Глобального Юга и надежда на более справедливое мироустройство, для других – стратегический антагонист США. Официальный Пекин, в свою очередь, настойчиво подчеркивает отсутствие конфронтационных целей, совмещая эту мирную риторику с твердым намерением отстаивать национальные интересы. О вызовах, стоящих перед Поднебесной, и её будущем в интервью «Евразии сегодня» рассказала старший научный сотрудник Центра стратегических исследований экономического факультета РУДН Чжао Цзелинь.
– Одни надеются, что Китай переустроит мир на более справедливых началах, другие видят в нем едва ли не разжигателя Третьей мировой войны. В то же время существует мнение, что Китаю вполне достаточно самого себя и вся его внешняя политика сводится лишь к обеспечению собственных потребностей, а все остальное ему приписывают либо противники, либо потенциальные союзники. Как бы Вы охарактеризовали внешний курс Пекина?
– Согласно официальным заявлениям, КНР придерживается независимой и самостоятельной мирной внешней политики. Китай выступает за диалог, а не конфронтацию, за партнёрство, а не за создание блоков, и определяет свою позицию, объективно оценивая каждую конкретную ситуацию. При этом Поднебесная последовательно отстаивает фундаментальные принципы международных отношений, защищает справедливость и равенство на мировой арене.
В противовес гегемонизму и политике силы, проводимой США, Китай, будучи великой державой, ориентируется на построение сообщества общих интересов. Стратегия Пекина нацелена на поддержание стабильных отношений между крупными странами, формирование сообщества единой судьбы с соседями и африканскими государствами, а также на укрепление сплоченности и влияния Глобального Юга. КНР стремится к формированию широкого международного консенсуса, стимулируя глобальное сотрудничество через многостороннюю и двустороннюю дипломатию. Такой сбалансированный подход позволяет минимизировать риски прямых противостояний и одновременно занимать позицию, основанную на принципах справедливости, что способствует консолидации широкого круга политических сил.
– Насколько велика роль коммунистической идеологии в китайском обществе? С одной стороны, мы видим правящую Коммунистическую партию, красные флаги и портреты Мао, а с другой – транснациональные корпорации и миллиардеров, которые формируют облик современного капитализма. Остаётся ли конечной целью КПК построение коммунизма?
– Согласно официальной позиции, коммунизм считается конечной целью общественного развития. Однако текущий этап характеризуется как начальная стадия социализма, и до финальной фазы ещё очень далеко.
Коммунистическая идеология в значительной степени сохраняется на теоретическом уровне. В государственных учреждениях, на предприятиях с госучастием, в полуофициальных структурах, а также в средних и крупных общественных организациях регулярно проходят занятия по изучению теоретических основ курса КПК. Аналогичные дисциплины преподаются и в учебных заведениях.
С момента начала политики реформ и открытости в 1978 году был взят курс на строительство социализма с китайской спецификой. Это подразумевало реалистичный подход и сочетание ведущей роли общественной собственности с развитием многоукладной экономики. За более чем сорок лет стремительного экономического роста в стране укрепились некоторые формы государственного капитализма: были созданы гигантские государственные корпорации, параллельно активно развивался частный сектор, появились многочисленные крупные акционерные и транснациональные компании, а вместе с ними – и значительное количество состоятельных предпринимателей.
– За последние несколько лет Россия и Китай значительно сблизились. В чём интерес Пекина, насколько далеко он готов зайти?
– Китай и Россия являются крупнейшими государствами-соседями, протяжённость границы между ними превышает 4300 километров. Развитие двусторонних отношений имеет важнейшее стратегическое значение для внутреннего развития и безопасности обеих стран.
В условиях обострения противостояния между великими державами, распространения односторонних подходов и усиления региональных конфликтов, на фоне глобальных исторических сдвигов Пекин и Москва, как ведущие мировые игроки, последовательно укрепляют добрососедские отношения и углубляют стратегическое взаимодействие. Это способствует стабилизации международной обстановки, продвижению многополярности и демократизации международных отношений.
– Китай обладает одной из крупнейших экономик мира, но в медиа встречаются разные оценки относительно её перспектив. Одни указывают на сокращение темпов роста и предсказывают кризис. Другие утверждают, что к 2050 году Китай должен стать модернизированной социалистической державой. На Ваш взгляд, что происходит с китайской экономикой, насколько велики угрозы и риски, о которых говорят скептики? И наоборот: каким станет Китай, если планы его правительства сбудутся?
– В настоящее время китайская экономика сталкивается с признаками дефляции и замедления роста. После 2021 года один из ключевых секторов – рынок недвижимости – пережил «жёсткую посадку». Кризис ликвидности в девелоперских компаниях распространился на смежные отрасли: строительные материалы, химию, машиностроение и др. Дополнительным фактором стало замедление темпов урбанизации, что в сочетании со стагнацией доходов домохозяйств привело к ослаблению внутреннего спроса и снижению инвестиционной активности.
Одновременно серьёзный удар пришёлся и по экспорту – одной из трёх движущих сил экономического роста. На фоне антиглобалистских тенденций происходит перестройка мировых производственно-сбытовых цепочек (часть производств переносится в Юго-Восточную Азию и Мексику), а американские технологические ограничения и тарифное давление ослабляют внешний спрос. Усиление доллара США и снижение цен на биржевые товары дополнительно увеличивают импортное дефляционное давление. Тем не менее правительство Китая осуществляет комплекс мер, направленных на стабилизацию ситуации.
Во-первых, проводится умеренно мягкая денежно-кредитная политика. Народный банк Китая в 2024 году уже реализовал множество шагов: снижение ключевой ставки, уменьшение нормы обязательных резервов по вкладам. Цель – снизить стоимость кредитов для предприятий, стимулировать инвестиции и внутреннее потребление.
Во-вторых, мы видим активную бюджетную политику и структурные реформы. Власти планируют увеличить бюджетный дефицит и расширить выпуск целевых облигаций, направляя средства на устранение инфраструктурных узких мест, стимулирование внутреннего спроса и модернизацию экономики. Параллельно реализуется подход двойного стимулирования – в основном посредством регуляции рыночного предложения повышается деловая активность.
В-третьих, идёт промышленная модернизация и региональная интеграция. Поддержка усиливается в таких высокотехнологичных сферах, как новые источники энергии, искусственный интеллект и передовые технологии производства, продолжая реализацию стратегии «Сделано в Китае 2025». Приоритетом также остаётся развитие региональных инициатив: например, создание экономического кольца Чэнду – Чунцин и интеграция Большого залива Гуандун – Гонконг – Макао, которые рассматриваются как новые драйверы внутреннего спроса и качественного роста экономики.
В целом китайская экономика обладает значительным запасом прочности. Несмотря на замедление темпов роста, благодаря целенаправленной государственной политике и структурным преобразованиям Китай сохраняет потенциал для стабильного развития.
В случае успешной реализации правительственных планов уровень доходов на душу населения, индекс человеческого развития и основные показатели модернизации достигнут уровня развитых стран. Высококачественные государственные услуги и система социальной защиты охватят всё население, а разрыв в доходах между городскими и сельскими жителями будет последовательно сокращаться. Таким образом, Китай не только усилится внутренне, но и станет ещё более влиятельным игроком на мировой арене.
– Насколько уникальна китайская социально-экономическая модель? Возможно ли повторить нечто подобное, например, в России? Что для этого нужно?
– Китайская модель развития представляет собой путь экономического и социального прогресса, основанный на сочетании социалистической системы с механизмами рыночной экономики. Она сформировалась в процессе политики реформ и открытости, начатой в 1978 году. В её основе – рыночная экономика с государством в качестве ключевого регулятора, что подразумевает эффективное взаимодействие макроэкономического управления и рыночного распределения ресурсов. В рамках этой модели была выстроена смешанная система, где ведущая роль принадлежит общественной собственности при активном развитии прочих форм.
Эволюция данной модели включает четыре этапа: поиск (1978–1992), формирование (1992–2000), развитие (2000–2012) и совершенствование (с 2012 года по настоящее время). По сравнению с западными аналогами китайская система обладает рядом отличительных черт.
Во-первых, это баланс между стабильностью, реформами и развитием. Китаю удалось найти равновесие между этими тремя элементами. Сохраняя политическую и социальную стабильность, страна последовательно проводила реформы и стимулировала экономический рост. Это обеспечило почти тридцатилетний период беспрецедентного устойчивого развития и создало прочную основу для превращения КНР в мировую державу.
Во-вторых, руководящие принципы китайской модернизации отличаются прагматизмом: усилия сосредоточены на удовлетворении наиболее насущных потребностей населения, прежде всего на ликвидации бедности. В этой сфере достигнуты выдающиеся результаты: за последние два десятилетия на Китай пришлось около 70 % всех случаев выхода из бедности в мире.
В-третьих, китайская практика характеризуется постоянным экспериментированием, подведением промежуточных итогов, учётом собственного и зарубежного опыта, а также смелыми, но осторожными институциональными изменениями. Всё это позволило Китаю избежать ошибок, которые совершали многие развивающиеся и переходные экономики, бездумно копировавшие западную модель, и, в частности, помогло успешно противостоять Азиатскому финансовому кризису 1997 года.
В-четвёртых, постепенные реформы вместо шоковой терапии. Этот подход близок к британской традиции: как и британцы, китайские реформаторы брали в расчёт устойчивость национальной культуры и общественных договорённостей, то есть следовали принципу Эдмунда Бёрка о «реформах с оглядкой». Жизнеспособная политическая система должна органически развиваться из собственных традиций, а не формироваться в погоне за неким абстрактным идеалом.
И наконец, в КНР была выстроена рациональная последовательность реформ: сначала решались более простые задачи, затем – сложные; сначала проводились реформы в сельской местности, затем – в городах; вначале развивались прибрежные регионы, позже – внутренние; в первую очередь реализовывались экономические реформы, а уже потом – политические. Такой поэтапный подход позволил каждой стадии заложить основу для последующей. Реформы не были нацелены на мгновенный результат, а были ориентированы на устойчивое, последовательное продвижение вперёд с учётом приоритетов и реальных условий. Практика показала, что этот прагматичный путь оказался успешным и стал важным ориентиром для последующих преобразований в Китае.
Игорь Селезнев
Фото предоставлено героем публикации
– Одни надеются, что Китай переустроит мир на более справедливых началах, другие видят в нем едва ли не разжигателя Третьей мировой войны. В то же время существует мнение, что Китаю вполне достаточно самого себя и вся его внешняя политика сводится лишь к обеспечению собственных потребностей, а все остальное ему приписывают либо противники, либо потенциальные союзники. Как бы Вы охарактеризовали внешний курс Пекина?
– Согласно официальным заявлениям, КНР придерживается независимой и самостоятельной мирной внешней политики. Китай выступает за диалог, а не конфронтацию, за партнёрство, а не за создание блоков, и определяет свою позицию, объективно оценивая каждую конкретную ситуацию. При этом Поднебесная последовательно отстаивает фундаментальные принципы международных отношений, защищает справедливость и равенство на мировой арене.
В противовес гегемонизму и политике силы, проводимой США, Китай, будучи великой державой, ориентируется на построение сообщества общих интересов. Стратегия Пекина нацелена на поддержание стабильных отношений между крупными странами, формирование сообщества единой судьбы с соседями и африканскими государствами, а также на укрепление сплоченности и влияния Глобального Юга. КНР стремится к формированию широкого международного консенсуса, стимулируя глобальное сотрудничество через многостороннюю и двустороннюю дипломатию. Такой сбалансированный подход позволяет минимизировать риски прямых противостояний и одновременно занимать позицию, основанную на принципах справедливости, что способствует консолидации широкого круга политических сил.
– Насколько велика роль коммунистической идеологии в китайском обществе? С одной стороны, мы видим правящую Коммунистическую партию, красные флаги и портреты Мао, а с другой – транснациональные корпорации и миллиардеров, которые формируют облик современного капитализма. Остаётся ли конечной целью КПК построение коммунизма?
– Согласно официальной позиции, коммунизм считается конечной целью общественного развития. Однако текущий этап характеризуется как начальная стадия социализма, и до финальной фазы ещё очень далеко.
Коммунистическая идеология в значительной степени сохраняется на теоретическом уровне. В государственных учреждениях, на предприятиях с госучастием, в полуофициальных структурах, а также в средних и крупных общественных организациях регулярно проходят занятия по изучению теоретических основ курса КПК. Аналогичные дисциплины преподаются и в учебных заведениях.
С момента начала политики реформ и открытости в 1978 году был взят курс на строительство социализма с китайской спецификой. Это подразумевало реалистичный подход и сочетание ведущей роли общественной собственности с развитием многоукладной экономики. За более чем сорок лет стремительного экономического роста в стране укрепились некоторые формы государственного капитализма: были созданы гигантские государственные корпорации, параллельно активно развивался частный сектор, появились многочисленные крупные акционерные и транснациональные компании, а вместе с ними – и значительное количество состоятельных предпринимателей.
– За последние несколько лет Россия и Китай значительно сблизились. В чём интерес Пекина, насколько далеко он готов зайти?
– Китай и Россия являются крупнейшими государствами-соседями, протяжённость границы между ними превышает 4300 километров. Развитие двусторонних отношений имеет важнейшее стратегическое значение для внутреннего развития и безопасности обеих стран.
В условиях обострения противостояния между великими державами, распространения односторонних подходов и усиления региональных конфликтов, на фоне глобальных исторических сдвигов Пекин и Москва, как ведущие мировые игроки, последовательно укрепляют добрососедские отношения и углубляют стратегическое взаимодействие. Это способствует стабилизации международной обстановки, продвижению многополярности и демократизации международных отношений.
– Китай обладает одной из крупнейших экономик мира, но в медиа встречаются разные оценки относительно её перспектив. Одни указывают на сокращение темпов роста и предсказывают кризис. Другие утверждают, что к 2050 году Китай должен стать модернизированной социалистической державой. На Ваш взгляд, что происходит с китайской экономикой, насколько велики угрозы и риски, о которых говорят скептики? И наоборот: каким станет Китай, если планы его правительства сбудутся?
– В настоящее время китайская экономика сталкивается с признаками дефляции и замедления роста. После 2021 года один из ключевых секторов – рынок недвижимости – пережил «жёсткую посадку». Кризис ликвидности в девелоперских компаниях распространился на смежные отрасли: строительные материалы, химию, машиностроение и др. Дополнительным фактором стало замедление темпов урбанизации, что в сочетании со стагнацией доходов домохозяйств привело к ослаблению внутреннего спроса и снижению инвестиционной активности.
Одновременно серьёзный удар пришёлся и по экспорту – одной из трёх движущих сил экономического роста. На фоне антиглобалистских тенденций происходит перестройка мировых производственно-сбытовых цепочек (часть производств переносится в Юго-Восточную Азию и Мексику), а американские технологические ограничения и тарифное давление ослабляют внешний спрос. Усиление доллара США и снижение цен на биржевые товары дополнительно увеличивают импортное дефляционное давление. Тем не менее правительство Китая осуществляет комплекс мер, направленных на стабилизацию ситуации.
Во-первых, проводится умеренно мягкая денежно-кредитная политика. Народный банк Китая в 2024 году уже реализовал множество шагов: снижение ключевой ставки, уменьшение нормы обязательных резервов по вкладам. Цель – снизить стоимость кредитов для предприятий, стимулировать инвестиции и внутреннее потребление.
Во-вторых, мы видим активную бюджетную политику и структурные реформы. Власти планируют увеличить бюджетный дефицит и расширить выпуск целевых облигаций, направляя средства на устранение инфраструктурных узких мест, стимулирование внутреннего спроса и модернизацию экономики. Параллельно реализуется подход двойного стимулирования – в основном посредством регуляции рыночного предложения повышается деловая активность.
В-третьих, идёт промышленная модернизация и региональная интеграция. Поддержка усиливается в таких высокотехнологичных сферах, как новые источники энергии, искусственный интеллект и передовые технологии производства, продолжая реализацию стратегии «Сделано в Китае 2025». Приоритетом также остаётся развитие региональных инициатив: например, создание экономического кольца Чэнду – Чунцин и интеграция Большого залива Гуандун – Гонконг – Макао, которые рассматриваются как новые драйверы внутреннего спроса и качественного роста экономики.
В целом китайская экономика обладает значительным запасом прочности. Несмотря на замедление темпов роста, благодаря целенаправленной государственной политике и структурным преобразованиям Китай сохраняет потенциал для стабильного развития.
В случае успешной реализации правительственных планов уровень доходов на душу населения, индекс человеческого развития и основные показатели модернизации достигнут уровня развитых стран. Высококачественные государственные услуги и система социальной защиты охватят всё население, а разрыв в доходах между городскими и сельскими жителями будет последовательно сокращаться. Таким образом, Китай не только усилится внутренне, но и станет ещё более влиятельным игроком на мировой арене.
– Насколько уникальна китайская социально-экономическая модель? Возможно ли повторить нечто подобное, например, в России? Что для этого нужно?
– Китайская модель развития представляет собой путь экономического и социального прогресса, основанный на сочетании социалистической системы с механизмами рыночной экономики. Она сформировалась в процессе политики реформ и открытости, начатой в 1978 году. В её основе – рыночная экономика с государством в качестве ключевого регулятора, что подразумевает эффективное взаимодействие макроэкономического управления и рыночного распределения ресурсов. В рамках этой модели была выстроена смешанная система, где ведущая роль принадлежит общественной собственности при активном развитии прочих форм.
Эволюция данной модели включает четыре этапа: поиск (1978–1992), формирование (1992–2000), развитие (2000–2012) и совершенствование (с 2012 года по настоящее время). По сравнению с западными аналогами китайская система обладает рядом отличительных черт.
Во-первых, это баланс между стабильностью, реформами и развитием. Китаю удалось найти равновесие между этими тремя элементами. Сохраняя политическую и социальную стабильность, страна последовательно проводила реформы и стимулировала экономический рост. Это обеспечило почти тридцатилетний период беспрецедентного устойчивого развития и создало прочную основу для превращения КНР в мировую державу.
Во-вторых, руководящие принципы китайской модернизации отличаются прагматизмом: усилия сосредоточены на удовлетворении наиболее насущных потребностей населения, прежде всего на ликвидации бедности. В этой сфере достигнуты выдающиеся результаты: за последние два десятилетия на Китай пришлось около 70 % всех случаев выхода из бедности в мире.
В-третьих, китайская практика характеризуется постоянным экспериментированием, подведением промежуточных итогов, учётом собственного и зарубежного опыта, а также смелыми, но осторожными институциональными изменениями. Всё это позволило Китаю избежать ошибок, которые совершали многие развивающиеся и переходные экономики, бездумно копировавшие западную модель, и, в частности, помогло успешно противостоять Азиатскому финансовому кризису 1997 года.
В-четвёртых, постепенные реформы вместо шоковой терапии. Этот подход близок к британской традиции: как и британцы, китайские реформаторы брали в расчёт устойчивость национальной культуры и общественных договорённостей, то есть следовали принципу Эдмунда Бёрка о «реформах с оглядкой». Жизнеспособная политическая система должна органически развиваться из собственных традиций, а не формироваться в погоне за неким абстрактным идеалом.
И наконец, в КНР была выстроена рациональная последовательность реформ: сначала решались более простые задачи, затем – сложные; сначала проводились реформы в сельской местности, затем – в городах; вначале развивались прибрежные регионы, позже – внутренние; в первую очередь реализовывались экономические реформы, а уже потом – политические. Такой поэтапный подход позволил каждой стадии заложить основу для последующей. Реформы не были нацелены на мгновенный результат, а были ориентированы на устойчивое, последовательное продвижение вперёд с учётом приоритетов и реальных условий. Практика показала, что этот прагматичный путь оказался успешным и стал важным ориентиром для последующих преобразований в Китае.
Игорь Селезнев
Фото предоставлено героем публикации
Другие Интервью
Режиссёр-постановщик – о том, почему Пушкин и джаз стали гармоничным союзом, в чём заключается настоящая свобода в режиссуре и почему спектакль – это живой организм, который продолжает меняться после премьеры.
06.11.2025 15:19:26
Представитель России в шорт-листе Литературной премии БРИКС – о пушкинских традициях, поиске вдохновения в работе ректора и о том, почему в литературе «масштаб личности одного человека огромен».
28.10.2025 11:40:51
Номинант первой Литературной премии БРИКС – о силе эссе-поэзии, роли литературы как дипломатии и общих традиционных ценностях, объединяющих страны Глобального Юга.
23.10.2025 12:45:03