Андрей Бакланов: «Интерес к I российско-арабскому саммиту очень большой»

Уже в октябре в Москве (Россия) состоится первый в истории российско-арабский саммит, который соберет лидеров стран Лиги арабских государств (ЛАГ). Сейчас ведется активная подготовка к нему, уже практически определена и повестка. Как ожидается, в центре внимания участников окажутся вопросы безопасности и политического сотрудничества, экономики и инвестиций. 

Более подробно о том, что планируют обсудить представители ЛАГ в России, а также о том, почему основополагающим для взаимоотношений Москвы и Эр-Рияда должны стать не рост товарооборота, а организация совместных производств, и зачем России важно сконцентрироваться на том, что она может предложить Саудовской Аравии в плане умных технологий, в интервью изданию «Евразия сегодня» рассказал Андрей Бакланов – заместитель председателя Ассоциации российских дипломатов, экс-посол РФ в Саудовской Аравии (2000-2005 гг.), известный арабист.

– В мае этого года президент РФ Владимир Путин пригласил лидеров стран Лиги арабских государств, а также ее генерального секретаря на I российско-арабский саммит, который пройдет в октябре. Какой будет повестка этой встречи? 

– Повестка сейчас прорабатывается с учетом мнения принимающей стороны и стран – членов ЛАГ.  Приглашения в адрес руководителей арабских стран были переданы 17 мая нашим представителем в ходе встречи ЛАГ на высшем уровне в Багдаде (Ирак). Сейчас приходят ответы, и начинается процесс согласования вопросов существа и логистики встречи.

С точки зрения организационной в подготовке этой встречи не очень много трудностей, ведь есть недавний опыт проведения мероприятий по линии БРИКС и двух встреч Россия – Африка, были совместные обсуждения с представителями арабских стран в двустороннем формате, а также на прошедших недавно крупных встречах – форуме в Казани (Форум «Россия – Исламский мир» – прим. ред.) и Петербургском международном экономическом форуме. Там прорабатывались вопросы, связанные с проведением российско-арабского саммита в октябре, его повестки. Я участвовал в этих мероприятиях, встречался с делегациями, с представителями арабских стран. Интерес к саммиту очень большой, и есть уже определенные конкретные предложения по серьезному улучшению наших связей, в первую очередь экономических, финансовых, инвестиционных.

Что касается конкретных вопросов для включения в повестку саммита, то их можно разделить на следующие блоки:

Первый блок – политический, можно сказать, традиционный. Имеется в виду общая оценка ситуации в мире, опасного развития военно-политических процессов, нерешенность ряда конфликтов в разных регионах мира, милитаризация экономики стран Запада, их попытки втягивания в закрытые военные союзы других стран.

Второй блок тоже политический, но он касается Ближнего Востока. Тут просматривается необходимость предметного разговора с целью обобщенной оценки региональной обстановки, она очень тревожная и ухудшается. Наблюдается устойчивость тенденций США и Израиля решать свои проблемы военным путем, уже без особых объяснений наносятся удары по независимым странам. Повсеместно произошло очень опасное размывание определенных красных линий, ранее стоявших на пути использования военной силы, в том числе и на Ближнем Востоке.

Следующий вопрос новый, очень неприятный и тревожный – появление в повестке дня на Ближнем Востоке нового территориального размежевания. Такое было в начале XX века, когда Османская империя распадалась и образовывались новые государства. Тогда подсуетились Франция и Англия и во многом предопределили то, как будет выглядеть территориальное деление на Ближнем Востоке. Сейчас оно изжило себя. Был период, когда все уважительно относились к границам, считали, что не надо менять устоявшиеся границы. Теперь же начинает превалировать мнение, что «если очень надо», то это можно изменить. В авангарде этого движения идет, конечно, Израиль, который уже официально, на уровне решений кнессета, парламента утверждает новые границы своего государства. Территориальное размежевание как проблема представляет собой новый элемент в политических реалиях, и он крайне опасен.

Еще один вопрос касается деградации ситуации в Сирии. В стране существовал признанный во всем мире легитимный режим, он был не идеальным, но этот режим одержал победу вместе с нами над ИГИЛ (организация признана террористической и запрещена в РФ и других странах). Сейчас же часть игиловских элементов, которые рассматривались в международном сообществе как преступные, являются интегральной частью нового режима страны. В целом не стоит испытывать удовлетворения по поводу развития событий в Сирии. Это развитие негативное. Есть угроза дезинтеграции страны. Она была и раньше, но теперь она резко усилилась.

Следующий блок вопросов, за которым мы сейчас начинаем следить и даже в летнее время проводим встречи и совещания, касается резкого обострения этнических проблем на Ближнем Востоке.

Ранее мы говорили об «этноконфессиональных» проблемах. Религиозные проблемы есть, они никуда не делись. Но теперь обостряются именно этнические проблемы. И в условиях, когда авторитет национального государства резко упал, этнические группы ставят вопрос о том, что, если у нас с этими государствами ничего не получается, тогда, наверное, должны возникать другие субъекты международных отношений. В частности, курды говорят, что пора бы решить по-честному их вопрос. У друзов, в свою очередь, появляются какие-то мысли, и так далее. Эта дезинтеграция и обострение этнических проблем требуют обсуждения.

Третий блок касается нового политического и финансово-экономического мирового порядка. Мне кажется, что ряд теоретических проблем решены очень наивно. И восхищение многополярным миром совершенно необоснованно. Конечно же, многополярный мир лучше, чем однополярный, но он несет в себе целый ряд несбалансированных, сложных, новых проблем, которые требуют своего решения. Не очень понятно, как решить этот вопрос, хотя есть обнадеживающий фактор, например, объединение стран разных полюсов в рамках БРИКС, усиление интеграционного потенциала ШОС и так далее. Об этом стоит поговорить. Также стоит вопрос о том, какими будут отношения между усиливающимся «незападным» миром и Западом? Здесь тоже надо прояснить, потому что многие арабские страны не хотят портить отношения с США, ведь Америка – их традиционный партнер, с которым многое связывает. Связывают, например, вложенные триллионы арабских «нефтяных» денег в ценные бумаги и проекты на территории США и стран Запада.

Сейчас ситуация меняется, меняется соотношение сил, в том числе в сфере мировых финансов, соотношения потенциала валют. Но основная борьба еще впереди. Например, что касается проблемы дедолларизации. В настоящее время примерно 60 % мировых транзакций в разных регионах проводятся в привязке к американской валюте. А самая мощная валюта БРИКС, юань, имеет всего 3 % от этих транзакций. Вы представляете, насколько доллар пока сильнее всех своих альтернативных валют и расчетов?

Четвёртый блок идет отдельно, он связан с адаптацией экономической и финансовой системы к научно-технической революции. 

Это новая, но, может быть, потенциально самая важная тема. Это то направление работы, которое я лично сейчас максимально «подталкиваю».

Арабов на данный момент интересует прежде всего проблематика научно-технической революции, нового поколения технических изобретений. Они (в первую очередь Саудовская Аравия) строят «города будущего», в которых будет жить элита этих стран. И их интересует техническое оборудование для данных мегаполисов, что подтвердила и недавняя поездка президента США Трампа, и переговоры в Саудовской Аравии. И даже американцы не очень к этому готовы, хотя Трамп, зная об этом интересе, привез с собой примерно 20 руководителей самых мощных технологических компаний США.

Это главное направление перспективного взаимодействия с арабами, которое, по-моему, разрабатывается у нас пока довольно вяло, я не вижу серьезных инициатив.

– Как сейчас развивается экономическое сотрудничество России с Саудовской Аравией? И каков вообще потенциал этого взаимодействия? Есть ли дисбаланс в поставках? Как можно его уменьшить? 

– Экономическое сотрудничество России и Саудовской Аравии – это совершенно особый разговор. И оно имеет специфику, которую не всегда учитывают те, кто берется за выставление оценок этому взаимодействию. Начинают обычно с торговли, но она для нашего экономического сотрудничества особого значения не имеет, потому что профиль нашей торговли примерно одинаковый. Он включает в себя торговлю нефтью, энергоносителями и сопутствующими товарами. Поэтому для нас экономическое сотрудничество должно выражаться в другом. 

Первое и самое главное – это сотрудничество в вопросах ценообразования на энергоносители. Здесь стоит отметить работу ОПЕК-2. Это главное направление, где наши энергетики должны друг друга очень хорошо понимать и подталкивать руководство к дальнейшему сотрудничеству в этой сфере.

Второе направление, которое играет важную роль для стран, – сотрудничество в сфере сельского хозяйства. Дело в том, что климат Саудовской Аравии не способствует производству сельхозпродукции. Поэтому саудовцы очень заинтересованы в том, чтобы расширять совместное производство в странах, где более благоприятные климатические условия, есть плодородные земли. Этот вопрос пока решается неудовлетворительно. В основном мы гордимся тем, что продаем много ячменя и других продовольственных товаров. Но это обычные торговые сделки, которые могут быть проведены на любой зерновой бирже в любой стране. Здесь гордиться могут только производители нашей сельхозпродукции. Но с точки зрения развития торговли это минимальное достижение двух сторон. Главное другое – расширение совместного производства. Этот вопрос решается очень слабо. И авторитетных «толкачей» этого вопроса пока не видно. Между тем саудовцы знают, что треть наиболее плодородных земель планеты находятся на территории Российской Федерации. Они были бы заинтересованы в совместном производстве экологически чистых продуктов, мяса. С сертификацией продуктов по канонам халяля у нас особых проблем нет, для этого все необходимое уже сделано. Но требуется перейти от разговоров и пробных проектов к широкому масштабу совместных инициатив в сфере зернового хозяйства, производства мяса.

Третье направление – это сотрудничество в научно-технической области. У нас уже в течение 25 лет запускаются совместные спутники связи. Но этого пока мало. Надо вовлекать в этот процесс наши восточные регионы, Новосибирскую область, Академгородок и так далее. Пока это сотрудничество продвигается вяло, к сожалению. В целом, я думаю, что мы не можем быть удовлетворены развитием сотрудничества в экономической области между такими крупными странами, как Саудовская Аравия и Российская Федерация. Очевидно, что нужно усилить внимание к этому вопросу.

Надо использовать и масштабировать опыт Российского фонда прямых инвестиций, который провел целый ряд удачных сделок с саудовцами. Но пока это только начало, и на этом останавливаться, конечно, нельзя.

– В 2019 году начал функционировать Российско-саудовский экономический совет, основные задачи которого – укрепление партнёрства в таких сферах, как торговля, инвестиции, промышленность, коммуникационные технологии, здравоохранение, образование, сельское хозяйство. Чего удалось добиться на этих направлениях?

– Мне кажется, что время различных деловых советов и советов такого рода прошло. И мало что известно о каких-то свежих конкретных результатах. По-моему, это малоэффективные органы. Мы когда вместе с Евгением Максимовичем Примаковым создавали в 2002 году Деловой совет «Россия – Саудовская Аравия», – это был первый деловой совет с арабскими странами, – то речь шла о том, что мы учреждаем такую структуру на переходный период, что он будет функционировать до тех пор, пока бизнесмены двух стран не научатся напрямую торговать и не будет создан какой-то централизованный, крупный, мощный орган по типу Госкомитета по внешним экономическим связям, который был в советский период.

К сожалению, то, о чем мы мечтали с Евгением Максимовичем, не осуществилось. И советы, несмотря на то, что там работают хорошие специалисты, энтузиасты своего дела, не могут динамично наращивать экономические связи. У них для этого нет достаточных компетенций и возможностей. Они не могут подтолкнуть должным образом решение проблем. В частности, речь идет о поиске партнеров. 

Надо, наконец, решить вопрос о создании аналога Госкомитета по внешним экономическим связям – мощного, авторитетного государственного органа. Первоначально он должен быть создан для взаимодействия со странами Ближнего Востока и Африки. А потом – и для большего круга партнеров. Если мы это не сделаем, то развитие торговли и экономики будет, конечно, идти, но не теми темпами, на которые в настоящее мы должны рассчитывать. В целом требуются очень серьезные политические решения в этом направлении. Ну как можно считать нормальной ситуацию, когда в коллективе нашего торгпредства в Саудовской Аравии всего три сотрудника?

– Министр промышленности и торговли России Антон Алиханов в июле этого года анонсировал проведение следующей выставки и конференции «Иннопром» впервые за рубежом и именно в Эр-Рияде в феврале 2026 г. для демонстрации российских технологий. Что конкретно Россия может предложить Королевству на промышленном треке?

– Я бы хотел подчеркнуть, что эти крупные мероприятия нужны, потому что они весомо заявляют о возможностях государства. Но они должны подкрепляться другими форматами, прежде всего целевыми поездками 3-5 человек для решения конкретных вопросов, а во время выставок и конгрессов можно уже завершать работу. Иногда говорят: «Было подписано столько-то соглашений». Это в том плане, что в торжественной обстановке завершили работу, но она перед этим была уже проведена. Поэтому для того чтобы было что подписывать, надо дополнять крупные выставочные мероприятия целевыми поездками, которые должны помогать организовывать посольства и торговые представительства. Для этого нужен соответствующий штат.

Сейчас самое главное, на что нужно обратить внимание нашим специалистам, что, по-моему, они пока делают недостаточно, – это участие в самых крупных проектах, которые осуществляются на территории Саудовской Аравии. Это строительство так называемых «умных городов», огромные мегапроекты на триллионы долларов, где нужны будут научно-технические новшества, для того чтобы жизнь в них была привлекательной и этим можно было бы гордиться. Здесь нужно подключать специалистов по градостроительству, рассматривать вопросы о новейших средствах передвижения, электротехники и так далее.

Следующий вопрос – это биотехнологии. Саудовскую Аравию очень интересует эта тема, и у нас есть ряд разработок. Надо поэнергичнее подталкивать специалистов к выходу на рынок Королевства, стран Персидского залива.

Далее – это ядерная энергетика. У нас уже многое реализуется, и специалисты друг друга хорошо знают, надо также и это направление развивать. Уже четверть века мы успешно сотрудничаем с саудовцами в плане освоения и использования мирного космоса, мы совместно запустили ряд спутников связи. Нужно идти по этому направлению дальше, расширять спектр взаимодействия.

– Вопросы безопасности в регионе – еще одно из направлений взаимодействия государств. В 2019 году МИД России представил концепцию коллективной безопасности в странах Залива. Она предполагала формирование инициативной группы для подготовки международной конференции по безопасности в регионе, что в дальнейшем позволит создать постоянную организацию. Как сейчас продвигается эта идея и каковы ее перспективы, учитывая ситуацию в регионе?

– Во-первых, мы не только в 2019 году выдвинули такую инициативу, в 2021 году мы предложили еще более детальную программу безопасности в Персидском заливе. Сейчас стоят две задачи. Первая – притушить те острые конфликты, которые возникли, потому что как можно говорить о мирных планах переустройства, когда каждый день усиливается военная составляющая? И параллельно надо готовить, конечно, региональную систему безопасности. Вы задали очень хороший вопрос, потому что сейчас возрастает необходимость такой общей работы. С чего бы я начал? Я бы начал с воссоздания готового инструмента для работы в этом направлении. Это многосторонняя группа по региональной безопасности на Ближнем Востоке. Она была учреждена в январе 1992 года на совещании с участием министров иностранных дел арабских стран, которое проходило в Москве. Группа работала несколько лет, потом ее активность снизилась.

Президент России Владимир Путин в январе 2000 г. организовал совещание для восстановления динамики работы этой группы, но сложная региональная обстановка помешала решению этой задачи. 

Так что стоило бы поставить вопрос о деятельности этой группы в ходе I российско-арабского саммита в октябре 2025 года.

– Давайте теперь поговорим о контактах ЕАЭС и Саудовской Аравии. В этом году с союзом заключили соглашение о зоне свободной торговли ОАЭ. Ранее из стран Ближнего Востока присоединился еще Иран. Саудовская Аравия при этом стабильно входит в число 15 крупнейших потребителей продукции АПК ЕАЭС. В 2023 г. был подтвержден интерес ЕАЭС и Саудовской Аравии к расширению сотрудничества. Ведутся ли сейчас какие-то обсуждения?

– Работа идет на плановой основе, уже есть документы, которые приняты. Можно сказать, что все идет благополучно. Но вот что нужно дополнительно стимулировать – это решение вопроса о поставке столовых видов питьевой воды из стран ЕАЭС в Саудовскую Аравию. Сейчас столовая вода поставляется туда в основном из Франции и других западных стран. У нас есть кавказские минеральные воды, вода великолепная. Это может быть очень прибыльным бизнесом. И это касается не только России, есть и другие страны, входящие в ЕАЭС, которые могут поучаствовать в этом. Поставки воды по стоимостным показателям в ближайшие десятилетия выйдут на уровень нефти и газа, потому что есть ее дефицит. Житель арабских стран обеспечен водой в среднем в 10 раз хуже, чем жители других регионов мира. В Саудовской Аравии питьевую воду получают из морской. Такой водой можно мыться, но она невкусная. Родниковая, живая вода всегда лучше, чем вода, созданная искусственно. Мы вели переговоры в этой области. Но те, кто берется за это решение, действуют очень медленно. Это направление надо развивать более солидно.

– Вы известный арабист, прекрасно владеете арабским. Хотелось бы узнать, как сейчас решается в РФ кадровый вопрос со специалистами, которые могут выступать проводниками для бизнеса двух стран, устранять языковые барьеры?

– Мы резко усилили наше внимание к этому направлению подготовки специалистов, потому что для того, чтобы заниматься торговлей, развивать экономические связи, нужно хорошо знать язык.

Да, по-английски можно объясниться и в Саудовской Аравии, как и в любой другой арабской стране, но знание их родного языка – это огромное преимущество. Сейчас мы создаем так называемый кадровый ресурс из числа наиболее подготовленных молодых арабистов для того, чтобы помогать им быстрее продвигаться по службе, быстрее адаптироваться к условиям работы с Саудовской Аравией и другими арабскими странами.

2 октября, в преддверии саммита, мы планируем провести первую в истории встречу студентов и аспирантов-арабистов и арабских студентов, которые обучаются в Москве, в Российской Федерации. Важно подчеркнуть, что она пройдет на арабском языке, перевод на русский и английский будет организован только для гостей. Я уже проработал этот вопрос с представителем Лиги арабских государств в Москве, господином Хамидом Шилтагом. Мы оба доложили об этом в ходе недавно состоявшегося Петербургского международного экономического форума. Также мы выступали по этому вопросу на форуме в Казани этим летом. Послы арабских стран эту инициативу поддерживают. Если кто-то из арабистов хотел бы поддержать и присоединиться к этой встрече, мы будем очень рады.

Андрей Кирсанов

Фото предоставлено героем публикации