Я обижаюсь, когда меня называют режиссером
Мне неинтересна просто режиссура. Я отказался преподавать режиссуру. Я сценарист по призванию, рассказчик, а рассказчик — это коммуникатор. Все, кто стремится разрушить коммуникацию со зрителем, — они по другую сторону. Годар не пытался ее разрушить, он пытался ее интенсифицировать. И Феллини. Это были люди-коммуникаторы, которые общались, которые разговаривали. Да, Годар более интеллектуальный, он еще хочет такую формулу тебе рассказать, но именно рассказать. Триер — человек, который воздействует, который тебя бьет больно, который не дает тебе быть в комфорте.
Я обижаюсь, когда меня называют режиссером, если честно. Я недавно вел переговоры, и мне человек на них говорит: «Ты режиссер». Да не режиссер я! Мне бы хотелось быть автором. Ну, как минимум, сценаристом и режиссером — человеком, который придумал эту историю, сконструировал, нарисовал чертеж какого-то самолета. Потом этот самолет полетел или не полетел. Но не так, что мне дали чертеж, и я на уровне инженера: здесь мы возьмем титан, здесь алюминий, здесь резину — все, он сейчас полетит. Кто-то за меня, до меня придумал все это...
Мне кажется, та чистая режиссура, которая работает по чужой истории, она авторской быть не может, потому что все режиссеры-авторы, например, если говорить про советскую комедию, они все были соавторами сценариев. И Гайдай, и Рязанов, и Данелия писали вместе с драматургами, иначе это невозможно. Поэтому и «Джентльмены удачи» — это фильм Данелии, потому что он им написан. Александр Серый болел тогда, как он признался в конце жизни. Если говорить грубо, снял, сделал этот фильм Данелия.
Сценарист — хороший сценарист — оставляет достаточно свободы для выбора фактур. Он же не описывает, какой стол. И дальше приходит человек, у которого яркое воображение, который мыслит чуть более детализированно, у которого сформировано видение на другом уровне. Будет написано: «Ресторан. Ночь. Люди сидят». Он говорит: «Это будет я знаю какой ресторан, темное дерево, светильники сверху, лица искажены за счет этого верхнего света». И вот это видение, конечно, важно, потому что это элемент осуществления. Из мира идей вещь переходит в мир вещей, овеществляется. Режиссер — детализатор, режиссер — менеджер, режиссер — руководитель производства. Но опять-таки, если персонажей создал не он, тексты они говорят не его, действия совершают не его, он — менеджер.
Профессия режиссера переоценена — это как внешние атрибуты власти. В режиссуру очень много идет просто амбициозных людей, которые хотят вот этого: «Стоп! Начали! Еще дубль». Базово, если работаешь по чужому плану, ты как минимум генерал, но не маршал. Если план разработали в ставке, а тебе прислали, и по этому плану, ориентируясь по местности, все это делаешь, — да, ты генерал. Но маршал — он в ставке сидит.
Я легко отдаю команду «Начали!» второму режиссеру, он ближе к артистам, там камера. Все готово? Все, начали. Хотя, по идее, в «Начали!» надо передавать актеру энергию, теоретически можно «Начали!» использовать как инструмент психологического управления. Можно по-разному это говорить: мягко, нежно или грубо, агрессивно. Разница есть. Но, я думаю, если сцена не получается, то, скорее всего, она была плохо написана, на уровне сценария были допущены ошибки. А не то, что она плохо разведена.
По большому счету, режиссеру может остаться только «Стоп!». Я иногда ругаюсь, когда «стоп» вместо меня говорят. К примеру, второму режиссеру кажется, что все, уже закончили, — вот тут может быть скандал. Потому что столько, сколько это длится, — это моя команда.
Власти страны заявили о создании международного консорциума для строительства атомных станций.
Более 80 % бизнес-лидеров на Ближнем Востоке готовы внедрять искусственный интеллект, но их останавливает нехватка кадров и технологических ресурсов.
Сближение БРИКС и АСЕАН в рамках председательства Малайзии в этом году открывает перед страной новые возможности для расширения торговли, развития инфраструктуры и активного сотрудничества в области устойчивых технологий.
Новые исследования территории Себастополиса открывают многообещающие перспективы для туризма, добавляя еще один объект на карту достопримечательностей турецкой провинции Токат.