Пираты XXI века: как страны СНГ могут повлиять на жизнь и смерть российских кинотеатров

Мы давно и с неподдельным интересом наблюдаем за приключениями пиратов-кинопрокатчиков в России. Только вот настроение этого интереса постоянно меняется: от насмешливого «Ну, и сколько вы думаете, мы станем ждать?» до любопытствующего «Да ладно! Что, и так можно?», от негодующего «Да вы офигели!» до строгого «Хватит уже!». Пора разобраться во многих вопросах. Насколько плох пиратский кинопрокат? Не навредит ли он российскому кинопрокату и кино в принципе? Почему у российских новых короткометражек такие огромные сборы? Откуда берутся пиратские копии? И причём здесь кино Узбекистана и Казахстана?

Ещё полтора года назад мы попросту смеялись: это же насколько надо быть упоротым человеком, чтобы заплатить за перелёт из Москвы в Астану, посмотреть там легально «Бэтмена» Мэтта Ривза и улететь обратно (а такие новости были с пометкой «курьёзы»). И всё это с небольшой толикой зависти: мы, конечно, можем смириться с тем, что есть такие фанаты Роберта Паттинсона, которые могут себе позволить трансфер Россия – Казахстан – Россия, но возьмите и нас на борт, что вам стоит.

Шутки шутками, но зимой 2022 - 2023-го мы поняли, что всё гораздо серьёзнее. Когда в декабре стало известно о негласном соглашении о росписи кинотеатров между прокатчиками «Чебурашки» и стороной, владеющей цифровыми копиями «Аватара» (то есть, получается, у фильма Джеймса Кэмерона есть некий коллективный коммерсант, не только владеющий копиями фильма, но и регулирующий интересы кинотеатров), начало появляться понимание, что кому-то надо за это отвечать. Но кому, как и за что конкретно?

Для начала вернёмся к истории вопроса. Если вы вдруг не знаете, то в 2022 году после начала СВО крупные кинокомпании -  The Walt Disney Company, Sony Pictures, Universal Pictures - в рамках санкций ушли с российского рынка. Warner Bros так и вовсе закрыли калитку за день до старта «Бэтмена» Ривза, то есть копии были у всех, но официально показывать их было невозможно без соответствующего разрешения. Тогда и началась первая волна «воровства», которая пошла из периферии. В Чите, Екатеринбурге и других крупных городах появились сеансы неких «Синих ёжиков 2» и «Человеков-Летучих мышей». Номинально таких фильмов не существует, а, например, в городе Иваново есть такие картины.

Окей, дальше кинотеатры начали сдавать залы в аренду сначала для корпоративов. Например, перед майскими праздниками почему бы не поощрить сотрудников просмотром залежавшегося «Бэтмена», а потом уже и устроить вечеринку. Такой способ понравился хозяевам кинотеатров (известны случаи «Кинотеки», приписываемой «Киномаксу», который позже открестится от подобных опытов и полностью переключится на прокат российских фильмов). Появились первые, совсем неприятные показы фильмов, скачанных с торрентов (например, известны невероятные сеансы «Не смотрите вверх» от онлайн-платформы Netflix, не предназначенных для широкого проката в принципе), и просто диких «экранок».

Вот тогда бы стоило задуматься кинематографистам, оказавшимся спустя год в неприятной ситуации, вынуждающей комментировать ситуацию в стиле популярной пропаганды. Вот, скажем, коммерчески заинтересованный продюсер Константин Эрнст только в апреле нынешнего года во время выхода его «Вызова» Клима Шипенко поднял тревогу и забросал эфиры Первого канала сюжетами о пиратской угрозе российскому кино. Правда, сделано это было в стиле сегодняшней пропаганды, то есть по верхам, рассчитывая на аудиторию федеральных телеканалов, которая в кино обычно не ходит.

Но это потом. Летом-осенью 2022 года российские прокатчики завистливо наблюдали за рынком Узбекистана и Казахстана. Кинокомиксы «Доктор Стрэндж: В мультивселенной безумия», «Черная Пантера: Ваканда навеки» и другие блокбастеры в сумме с российскими новинками в одной из крупнейших азиатских сетей Узбекистана в 2022 году принесли около 100 млн рублей, по словам владельца сети Фарруха Туляганова (источник: БК).

Тогда и появилась практика нелегальной покупки копий у стран бывшего Советского Союза, не обложенных санкциями, то есть у того же Узбекистана и Казахстана. Автор этой статьи сам много и часто бывает в провинциальных городах. Там действует ещё одна схема: покупки билетов через кассы баров и ресторанов, то есть деньги проходят не через систему ЕАИС (Единая Федеральная автоматизированная информационная система сведений о показах фильмов в кинозалах), а через кассу продавцов попкорна и лимонада, а значит, эта система никак не сказывается на рынке российского кино.

Комментирует ситуацию режиссёр и продюсер Илья Шерстобитов: «Почему мы крадём фильмы через Узбекистан, Армению или Казахстан? Ну, давайте будем честны: это не очень богатые страны. Заплати там 1000 долларов кинопрокатной компании, она тебе напечатает столько копий, сколько нужно.

Я не придерживаюсь мысли, что нужно всё запрещать, но если вы так люто хотите посмотреть “марвеловский” фильм, езжайте в Армению, в Стамбул, заведите там пластиковую карточку, залейте туда денег и покупайте себе кино. Я никого не осуждаю, я в принципе не такой человек, чтобы осуждать, но если ты хочешь смотреть фильмы, то плати за это деньги».

Наш собеседник, известный блогер и кинематографист, говорит: «На самом деле, почему из Казахстана, мне и самому интересно. Дубляж, насколько я знаю, заказывает казахский прокатчик, поэтому тут всё это легально. Тут идёт деление на "принципиальная сеть" или "не очень принципиальная". ЕАИС обходят, официально заявляя документалки или короткометражки - их мы и видим в ЕАИС. Или просто проводя их как “частные показы” (фиктивное ООО арендует зал и показывает там месяц "Аватара"). Может есть и ещё какие-то методы, тут я точно не знаю».

Возникла модель «предсеансового обслуживания». Это когда вы покупаете билет на короткометражку, допустим, «Три добрых дела», но перед ней вам придётся «бесплатно» мучиться два с половиной часа полнометражным «Миром Юрского периода: Господство». Так появились сумасшедшие кассы у российских коротких метров: «Три добрых дела» (740 млн), «Комментатор» (430 млн), «Вижу» (100 млн). Фильмы-то неплохие, но кто-то досиживал до их просмотра?

Нам прокомментировал ситуацию режиссёр и продюсер Сарик Андреасян: «Моя позиция очень простая: пиратский прокат убьёт российский рынок. Если не весь, то кинотеатральный – точно, потому что залам будет выгодно крутить пиратский контент и не ставить российский. С российского кино они должны отчислять производителю 50% , а с пиратского кино они никому ничего не должны. Конечно же, им выгоднее ставить сеансы «Форсажа 10», а российские фильмы им просто будут не нужны. Так что всё, логика очень простая.

Зачем себя обманывать? Везде идёт пиратский контент. Вот когда вышел “Вызов”, вместе с ним в кино шли “Стражи Галактики 3”, которые тоже отжали очень много. Вот сейчас выходят “Маша и медведь” и ничего не собирают, потому что везде идёт “Русалочка” и десятый “Форсаж”».

Кому-то повезло. Например, тем, кто вовремя заключил долгосрочный контракт с теми или иными западными партнёрами. Так, благодаря сотрудничеству «Атмосферы кино» и Summit Entertainment, мы смогли легально насладиться «Джоном Уиком 4» одновременно со всем миром, российская «Вольга» и кинокомпания «24» подарили нам возможность увидеть «Род мужской» и «Всё везде и сразу». Но это, скорее, исключения. Всех, казалось бы, выручил «Чебурашка», но подвёл «Аватар. Путь воды». Один из самых авторитетных ресурсов российского проката «Бюллетень кинопрокатчика» приводит оценки экспертов, по которым фильм Джеймса Кэмерона «Аватар: Путь воды» собрал в России не менее 2,4 млрд руб. Но насколько сильно это сказалось на сборах «Чебурашки»? Даём слово нашим экспертам.

«“Чебурашка” в любом случае собрал бы больше, чем американский блокбастер. По многим причинам. На эту тему вообще можно диссертацию защитить. Этому бренду 50 лет, это наш культурный код, но в любом случае, если бы пиратский “Аватар” не вышел, то “Чебурашка” собрал бы не 7 млрд рублей, а 9 млрд», - комментирует Сарик Андреасян.

«Если бы “Чебурашка” шёл в прокате вместе с легальным “Аватаром”, то он собрал бы примерно такую же сумму. Плюс-минус. При всём при том, что это не близкое мне кино, но это модель того же “Холопа”: это история о восстановлении справедливости, на что в русском обществе есть огромный запрос. Мы живём в бедной стране, у нас у всех имперское мышление, а сознание, как у страны третьего мира. Если у нас чиновники говорят, что воровать – это хорошо, это позор. Потому что вы, во-первых, убийцы всех российских смыслов, сутей, во-вторых, потакаете воровству. Если бы мы украли лекарства и производили бы таблетки для больниц, я бы сказал: “Молодцы”. Это плохо, это нехорошо, но это вопрос выживаемости людей. От того, что ты посмотришь своё кино или не посмотришь, ни ты не умрёшь, ни я не умру, это не вопрос жизни и смерти», - комментирует Илья Шерстобитов.

Так, стоп. Полгода-год назад шли разговоры о том, что нелегальные показы спасают кинотеатры от нищеты и провала. Разве нет? И почему бы не принять соответствующий закон?

«То, что сейчас произошло, случилось внезапно. Чтобы забить рынок контентом, нужно 2-3 года, столько делается большое кино. От того, что все бросились что-то производить, за месяц достойный конкурент “Аватару” не появится. И бюджетов таких нет – всё резко подорожало. В СССР существовал советский прокат с советским кино, это и сейчас могла бы быть такая история, но для этого нужно выстроить определённую модель. Может, стране не нужны 3000 пустых кинотеатров, может, хватит и тысячи, но работающих? Шесть кинотеатров на район – это слишком много. А так, было бы два, и они забивались бы российским кино, и они окупались бы, и аренду платили, и прибыль была. Это замкнутый круг. Зачем производить 300-400 фильмов в год, если их не берут в прокат?

Тут государству бы принять соответствующий закон. Но кинотеатры говорят, что они загнутся без соответствующего контента. И власти думают: разрешить голливудское кино или не разрешить? В первом случае, умрёт производство, во втором – кинотеатральный бизнес. Нужно или выбрать что-то одно, или найти баланс, чтобы всем было хорошо и удобно. Если разрешить пиратский контент, то российское производство не уцелеет, будут только сериалы для платформ, не будет смысла снимать полнометражные фильмы», - говорит создатель «Того ещё Карлосона» Сарик Андреасян.

О коммерческой составляющей говорит и Илья Шерстобитов: «То, что пиратство помогает выживать кинотеатрам, - это неправда. За всё время существования российского кинопроката владельцы киносетей никаким образом не участвовали в создании кино. Они были независимыми бизнес-структурами, которые получали дополнительные инвестиции от государства, но не вкладывали ни копейки в создание контента. И поэтому мне их не жалко никого. Умрут эти – родятся другие. Умрут все, значит, мы уйдём в онлайн или будем показывать фильмы на площадях и жечь костры. Если вы коммерческая организация, и вы не выживаете сейчас, значит умрите, это закон рынка».

Почему бы нам не снять конкурентноспособное кино? Поддержка Минкульта, Фонда кино и других государственных организаций есть и, местами, с избытком, не всё же «Чебурашке» отвечать за весь российский прокат?

«Да, нам ничего невозможно сделать лучше “Аватар”. Это старая история, мы об этом давно говорим. Нам никто не даст $300 млн, эта тема закрыта. Либо мы защищаем свой рынок, либо мы его просираем. Хотим просрать? Давайте крутить пиратку. Возникает вопрос: тогда зачем государство выделяет деньги российскому кино? Чтобы его не крутили в кинотеатрах? Дали денег на кино, люди его сняли, но его не взяли в прокат, потому что есть пиратка», - помогает нам в наших размышлениях Андреасян.

О проблемах морально-этического свойства говорит Илья Шерстобитов: «Всё очень просто, на самом деле. Я могу понять человека, который украл хлеб, когда он голоден, или бутылку воды, когда он умирает от жажды. Я не принимаю воровство в принципе, но я могу это понять. Кино – это развлечение. Воровать развлечение – это какой-то сверхцинизм. Если ты не посмотришь какое-то кино или сериал, ты не умрёшь, это не вопрос твоего физического выживания, это вопрос твоего развлечения, за которое нужно платить деньги. Это просто честно. Здесь любой пиратский контент убивает нашу киноотрасль. Если мы можем украсть у Marvel, загрузить в кино, и всем будет смешно, как мы украли у Marvel, то это просто стыдно. Стыдно для меня как человека, и стыдно как производителю, который размышляет о государстве с прицелом на будущее. Потому что вместо того, чтобы развивать свою индустрию, своё кино, свои сериалы, мы ничего не делаем, а просто воруем. И это позор для государства.

Покрывать воровство – это очень плохо. Это ещё и неперспективно, потому что любой иностранный контент наполнен своим смыслом, подтекстом и контекстом. Любой: и восточный, и западный. Мы говорим о том, что у нас своя дорога, свой путь, но не создаём для этого своего поддерживающего мифа, своих культурных кодов ни киноискусстве, ни в сериальном производстве. Мы можем только украсть, посмотреть, посмеяться и забыть».

Что-то мы совсем запутались. Автор этого расследования не раз и не два посещал московские кинотеатры и везде сталкивался с тем, что билеты трудно достать, полные залы на «Аватаре» (причём есть несколько копий не просто в 3D, а в 3D HFR, то есть в формате High Frame Rate «высокая частота кадров», позволяющем ещё больше проникнуть в экранное изображение), «Форсаже», «Стражах Галактики» и так далее. И нигде не видел краснеющие от стыда лица. Наш собеседник-аноним говорит так: «Моё мнение простое: в бизнесе главное деньги. Если пиратские показы позволяют тебе держать свой бизнес на плаву, то надо их делать. А как зрителю мне совсем не стыдно. В этом вопросе я беспринципный».

Может, нам поможет профессионал в области кинобизнеса Иван Кудрявцев? Продюсер, киножурналист, главный редактор телеканала «Синема», член экспертного совета «Фонда кино» рассказывает специально для нас: «Думаю, что пиратский прокат открывает “Ящик Пандоры”. Создаётся непрозрачный, нерегулируемый рынок “чёрных копий”, и это неизбежно будет бить и по конкуренции, и по российскому кино в конечном счёте. То, что видится сейчас как моментальные плюсы (например, сохранение трафика), на деле оборачивается долгосрочными минусами. Это неполезное средство, замаскированное под “лекарство”, которое даёт эффект плацебо. “Сидеть” на этом нельзя. Путь один: развивать с утроенным накатом сильный рынок отечественного контента, диверсифицируя зарубежные источники».

Но как развивать отечественный контент, когда даже режиссёры жалуются на непрозрачную систему проката. Например, автор комедии «Каникулы президента» Илья Шерстобитов вспоминает свой опыт: «Меня же тоже в своё время обворовали. Мой фильм “Каникулы президента” слился буквально где-то через неделю после старта проката. Взяли и украли. И вывалили в интернет. А тебе что, жалко? Да, жалко! Это моя жизнь, ты взял и украл у меня четыре года моей жизни и спустил ради каких-то [никому не нужных] просмотров! Ты со мной этими просмотрами не поделишься. Ты хочешь выйти на монетизацию, получать деньги от рекламы, но ты не будешь мне их возвращать. У меня было что-то около 12 миллионов пиратских просмотров. Если бы из них мне заплатили хотя бы по одному рублю, я был бы, в общем, неплохо живущий человек. А у меня украли даже надежду на нормальное существование. Поэтому я очень плохо к отношусь к воровству».

На сегодня всё. Пока. Потому что в Госдуме уже около года лежит непринятый законопроект о принудительном лицензировании контента, позволяющий отслеживать сеансы на уровне ЕАИС. Но его никто не спешит подписывать или утверждать. И дело здесь не только в лоббистах. Дело в том, что его создавали в тот период, когда вовсю гуляли копии фильмов, взятых на торрентах, «экранки» и просто ворованные и кое-как переведённые ленты (есть грандиозные случаи воровства у Южной Кореи, когда корейские субтитры лежали поверх английских). А что делать с теми сеансами, которые вроде бы легальные, но нигде не фиксирующиеся?

В качестве почвы для размышления мы приведём напоследок цифры (данные «Кинопоиска», «Бюллетеня кинопрокатчика» и «РБК»). Официальная выручка российских кинотеатров в январе составила 8,863 млрд рублей. Неофициальная - около 11 млрд рублей. Сегодня 600 российских кинотеатров показывают пиратские копии голливудских фильмов. Вот и думайте. А мы ещё вернёмся к этому разговору, и что-то подсказывает нам, что не раз. К сожалению.