Перспективы замещения доллара рублем и юанем в странах ЦА

В последние годы тема расширения использования национальных валют во внешнеэкономической деятельности развивающихся стран периодически озвучивается их представителями. Очевидно, что это может происходить только за счет сокращения использования доминирующих в настоящее время валют, в первую очередь – доллара США. Санкции, введенные против России с марта 2022 г., направлены в том числе на ограничение её возможностей использовать доллары и евро, что обусловило более активное применение во внешнеэкономических связях РФ рубля и юаня.

Поскольку и Россия, и Китай являются крупнейшими экономическими партнерами государств Центральной Азии, значительный интерес представляет то, в какой мере за последние два года выросло использование рубля и юаня в экономике этих стран и каковы перспективы замещения этими валютами доллара США.

Рубль и юань в международном обращении

Хотя политику расширения интернационализации своих валют Россия и Китай начали достаточно давно, однако события февраля 2022 года дали этим двум странам новые стимулы для активизации деятельности в данном направлении.

До начала 2022 г. российская валюта мало использовалась для трансакций со странами дальнего зарубежья, но пользовалась большой популярностью в торговле товарами и услугами со странами – членами ЕАЭС. По итогам 2021 г. доля рубля в совокупных поступлениях за весь экспорт товаров и услуг из РФ составила 14,3 %, тогда как для экспорта в страны СНГ она достигала 64,0 %: в Казахстан – 64,3, в Кыргызстан – 48,1. В свою очередь, если в совокупных платежах за весь импорт товаров и услуг в РФ доля рубля составила 27,9 %, то для импорта из стран СНГ она достигла 64,5 %: из Казахстана и Кыргызстана – 59,0 и 67,1 соответственно. В то же время если исключить взаиморасчёты с РФ, то в платежах между другими странами ЕАЭС доля рубля была в несколько раз меньше.  

Начиная с 2022 г. Банк России дает разбивку по валютам только для укрупненных географических регионов – Азии, Америки, Африки и Европы, что не позволяет точно оценить изменения в использовании рубля во взаиморасчетах со странами ЦА. При этом доля рубля в обслуживании всего экспорта товаров и услуг из РФ заметно выросла и в декабре 2022 г. достигла 37,2 %, а в июне 2023 г. – 40,2 %. Этот показатель для совокупного импорта в РФ в 2022 г. практически не изменился, составив 27,3 % в декабре, а к июлю 2023 г. он вырос до 30,3 %.

В то же время доля рубля в платежах за экспорт из РФ в страны Азии, в число которых, очевидно, включены Китай, Индия и пятерка государств ЦА, выросла с 15,7 % в январе 2022 г. до 36,8 % в декабре, а летом 2023 г. колебалась в диапазоне 36-37 %. Для импорта РФ из стран Азии в 2022 г. этот показатель также практически не вырос, колеблясь в диапазоне 18-20 %, а к июню 2023 г. он увеличился до 22,5 %. Таким образом, можно предположить, что использование рубля в экономиках стран ЦА, вероятно, также увеличилось, но более детально об этом будет сказано ниже при анализе данных по отдельным странам.

В отличие от рубля, доступная китайская статистика по юаню еще менее детализирована. Официально сообщается лишь о доле валюты КНР в расчетах по общему объему экспорта и импорта товаров и услуг этой страны. При этом данные указывают на быстрое и значительное увеличение доли юаня в период с 2010 г., когда этот показатель составлял 0,5 % для экспорта и 3,1 % для импорта, до 39,0 и 40,9 % соответственно по итогам 2021 г., 41,5 и 43,4 % по итогам 2022 г., а за 7 месяцев 2023 г. указанные доли составили 47,2 и 48,3 %.

Следует отметить также, что в последние 2 года существенно выросло использование китайской валюты во внешних трансакциях РФ. Так, по данным Банка России, доля «прочих валют», в число которых входит юань, в обслуживании российского экспорта выросла с 0,9 % в январе 2022 г. до 27,3 % в июне 2023 г., а для российского импорта этот показатель за тот же период увеличился с 4,8 до 36,5 %.

Поскольку в настоящее время Китай является крупнейшим торговым партнером едва ли не всех стран мира, такие масштабы использования юаня во внешнеэкономической деятельности КНР, а с недавних пор и России, должны были бы привести к заметному росту трансакций с этой валютой и в экономиках государств ЦА. Однако при анализе показателей для отдельных стран этого обнаружить не удалось.

Казахстан

Анализируя доступную статистику Национального банка Республики Казахстан, можно отметить, что подавляющая часть внешнего долга страны, который включает и государственный и корпоративный долг, номинирована в долларах США, а в последние годы она постепенно снижалась. Тем не менее к началу 2022 г. эта часть долга составляла внушительные 78,2 % и в последующие полтора года продолжала снижаться более высокими темпами, к апрелю 2023 г. достигнув 73,1 %.

При этом, несмотря на доминирование рубля в обслуживании двусторонней российско-казахской торговли, его доля во внешнем долге Казахстана была невысокой и к началу 2022 г. составила 2,63 %. Затем в течение полугода она выросла более чем в 2 раза, достигнув 5,5 %, а к началу 2023 г. сократилась до 3,2 % и продолжала уменьшаться, составив в апреле 2,9 %.

При этом рублевый долг Казахстана в подавляющей своей части обычно относится к дебиторской задолженности небанковских корпораций и к межфирменным долгам. Только в первой половине 2022 г. произошел резкий скачок задолженности в рублях у госорганов и банков Казахстана. Однако уже к весне 2023 г. структура рублевого долга республики вернулась к обычным показателям.

Внешний долг страны в юанях был еще меньше, но и его доля выросла с 0,16 % в начале 2022 г. до 0,38 % в начале 2023 г., и в течение следующего квартала достигла 0,72 %. При этом если к началу 2022 г. в структуре юаневого долга доминировала межфирменная задолженность, то в дальнейшем рост внешнего долга в юанях происходил за счет увеличения обязательств частных банков.

На Казахской бирже рубль и юань напрямую котируются в национальной валюте, но до марта 2022 г. объемы таких торгов были незначительны по сравнению с долларом США, на долю которого по итогам января 2022 г. пришлось 98,1 % объема валютных торгов, в то время как доля рубля составила 1,4 %, а юаня – 0,43 %. Однако уже по итогам апреля доля рубля подскочила до 17,6 %, а юаня – до 4,33 %. В дальнейшем в течение 2022 г. среднемесячные доли рубля и юаня колебались в диапазоне 9,7-28,9 % и 1,5-8,3 % соответственно. В первом полугодии 2023 г. среднемесячные объемы торгов сократились и колебались в диапазоне 7,2-11,1 % для рубля и 0,4-3,4 % для юаня.

На внебиржевых торгах до марта 2022 г. также полностью доминировал доллар с долей выше 99 %, а среднемесячные доли рубля и юаня колебались в диапазоне 0,08-0,44 % и 0,03-0,23 % соответственно. Затем доля рубля значительно выросла и в некоторые месяцы достигала 16 %. Однако уже в первом полугодии 2023 г. объемы торгов рублем резко сократились и лишь в отдельные месяцы доля рубля превышала 1 %. Доля юаня в объемах торгов также выросла в 2022 г., но незначительно – лишь в марте она превысила 0,2 %, а в первом полугодии 2023 г. вернулась к обычным значениям 0,02-0,1 %.

Отчетность крупнейших китайских банков, работающих в Казахстане, также свидетельствует о росте использования юаня. Так, у «Банка Китая в Казахстане» валютная структура активов и пассивов на 31 декабря 2021 г. и на 31 декабря 2022 г. выглядела следующим образом: активы в тенге – 25,2 и 26,8 % общей суммы соответственно, в долларах США – 74,1 и 58,2 %. При этом если на конец 2021 г. доля юаня в активах указывалась вместе с другими валютами и составляла лишь 0,8 %, то на конец 2022 г. доля одного юаня составила 14,7 %.

Обязательства в те же периоды составляли: в тенге – 14,0 и 26,8 %, соответственно, в долларах – 73,8 и 58,2 %. При этом доля юаня вместе с другими валютами на конец 2021 г. составляла 0,9 %, а к концу 2022 г. доля одного только юаня достигла 17,2 %. Российские рубли в отчетности банка отдельно не упоминались, возможно, они включены в категорию «прочих валют», доля которых составляла менее 1 % его активов и пассивов.

У «Торгово-промышленного Банка Китая в г. Алматы» на конец 2021 и 2022 гг. активы в тенге составляли 23,6 и 25,8 % соответственно, в долларах – 68,9 и 48,3 %, юанях – 3,6 и 11,2 %; обязательства в тенге – 35,6 и 11,1 %, долларах – 58,0 и 57,6 %, в юанях – 3,0 и 13,5 %. Российский рубль здесь также не выделен из «прочих валют», доля которых выросла в указанный период с 3,7 до 14,4 % в активах и с 3,2 до 17,3 % – в обязательствах.

После включения в санкционные списки, крупные российские банки, имевшие дочерние структуры в Казахстане, были вынуждены продать их. В связи с этим данный канал поступления рублей в экономику Казахстана прекратил существование.

Что касается местных банков, то крупнейший из них «Народный банк Казахстана» (Halyk Bank) в основном работает с тенге и долларом. На конец 2022 г. в активах банка доля тенге составляла 64,2 % (на конец 2021 г. – 62,1 %), доллара – 28,7 (32,4 %), рубля – 0,8 (1,6 %), прочих валют (кроме евро) – 4 % (1,5 %). В обязательствах банка доля тенге составляла 59,7 % (58,4 %), доллара – 35,6 (38,1 %), рубля – 0,8 (0,5 %), прочих валют (кроме евро) – 1,4 % (1,1 %).

Статистика обменных пунктов в Казахстане показывает, что спрос на наличную валюту в основном сосредоточен на долларе США (65-75 % общего оборота обменных пунктов). При этом до марта 2022 г. российский рубль занимал 2-е место (20-25 % оборота), превосходя объемы оборота в евро в 3-3,5 раза. Однако с апреля прошлого года оборот рублей через обменные пункты упал более чем в 10 раз, и в текущем году он уступал обороту евро в 2–8 раз в зависимости от месяца. Доля наличного юаня в обороте обменных пунктов принципиально не изменилась и колеблется от месяца к месяцу в диапазоне 0,1-1,0 %.

Таким образом, за последние полтора года использование доллара в экономике Казахстана сократилось, но он по-прежнему опережает другие валюты с большим отрывом. Доля рубля в безналичных расчетах выросла, но спрос на наличный рубль заметно упал. Использование безналичного юаня также заметно выросло, но в меньшей степени, чем рубля.

Кыргызстан

Валютные резервы Кыргызстана диверсифицированы и включают не только доллары США, но и китайские юани, российские рубли и другие валюты. Хотя доллар всегда доминировал в резервах Кыргызстана, его доля постепенно сокращалась – на конец 2020 г. она составила 69,3 %, а к концу 2022 г. сократилась до 67,7 %. В то же время доля рубля выросла с 1,4 % на конец 2020 г. до 2,0 % на конец 2021 г., однако затем она значительно сократилась и к началу 2023 г. составляла лишь 0,8 %. Доля юаня заметно превышала долю рубля и в течение 2022 г. выросла с 7,1 % до 8,9 %.

В структуре внешнего государственного долга Кыргызстана большая часть – это займы со стороны Китая и, в частности, его Эксимбанка. На долю последнего по состоянию на начало 2023 г. приходилось 39,5 % общего внешнего госдолга страны.

Информация о валютной структуре долга республики перед Китаем не раскрывается. Несмотря на то что периодически публикуются совместные заявления двух стран о намерениях развивать расчеты в национальных валютах, наиболее вероятным представляется, что этот долг в основном выражен в долларах США. Такое предположение основано на том, что, согласно планам исполнения бюджета страны, в 2023 г. валютная структура выплат по внешнему долгу в основном состоит из долларов (68,8 %), специальных прав заимствования (СДР – 23,4 %), евро (3,7 %) и йены (3,3 %), а на долю юаня приходится только 0,5 %.

Дочерних банков КНР и России в стране не обнаружено. Есть официально называющийся ОАО «Российско-Кыргызский Аманбанк», который работает с рублями, но масштаб этих операций неизвестен. Местные банки кредитуют население и бизнес в основном в местной валюте (сомах) или долларах. Несколько банков предлагают кредиты в рублях.

С 2016 г. важнейшим источником российских инвестиций в стране является Российско-Кыргызский фонд развития. По соглашению с фондом некоторые местные банки предлагают его средства в качестве кредитов, но только в сомах или долларах. Найти информацию о предложениях кредитов в юанях в Кыргызстане не удалось, хотя некоторые банки работают с китайской валютой.

Российская платежная система «Мир» в прошлом году в Кыргызстане активно расширялась, однако в 2023 г. масштаб трансакций через нее резко сократился. Не в последнюю очередь это произошло из-за санкций, введенных США против данной системы.

До 2022 г. рубль был ведущей валютой в обслуживании внешнеэкономических операций между РФ и Кыргызстаном. Точные данные об этом за период 2022-2023 гг. не раскрываются, но можно ориентироваться на заявление министра экономического развития РФ о том, что сейчас доля рубля в обслуживании торговли между Россией и странами СНГ превышает 80 %. При этом следует учитывать, что если для кыргызского экспорта Россия является крупнейшим рынком, то по импорту важнейшим поставщиком является Китай.

В целом можно констатировать, что доллар продолжает оставаться важнейшей инвалютой в Кыргызстане. В то же время масштаб использования российского рубля в этой стране в 2022 г. заметно вырос, но в 2023 г. несколько сократился. Масштаб использования юаня до конца неясен, но он явно меньше, чем рубля. Вероятно, рубль более популярен в обслуживании внешней торговли, а юань – в межгосударственном кредитовании. При этом также следует учитывать, что в Кыргызстане нет ограничений на трансграничное движение капитала и операции с инвалютой, чего нельзя сказать о Китае.

Таджикистан

В этой стране уже не один год проводится политика дедолларизации. Долгие годы большая часть кредитов, выдаваемых местными банками, номинировалась в долларах, но с середины 2019 г. в местной валюте (сомони) впервые было номинировано свыше половины объема выданных кредитов и размещенных в банках депозитов. В дальнейшем доля сомони в кредитах постоянно росла, достигнув пика (72,4 %) в августе 2022 г., а затем стала снижаться, сократившись до 68,7 % в сентябре 2023 г. Доля сомони в депозитах достигла пика в ноябре 2022 г. (59,4 %), а в дальнейшем также сокращалась, достигнув локального минимума (52,7 %) в августе 2023 г. К сожалению, статистика по конкретным валютам не приводится, поэтому трудно сказать, какие из них стали более или менее популярными.

Что касается внешнего госдолга Таджикистана, то на 1 января 2023 г. из общей суммы в 3,1 млрд долл. большая часть (около 1,0 млрд долл.) приходилась на долю китайского Эксимбанка в счет кредитования импорта товаров из КНР. Однако в какой валюте номинирована эта часть долга, неизвестно, хотя сообщалось о случаях, когда Пекин предоставлял Душанбе средства в юанях. Так, в рамках соглашений на 2018-2020 гг. Таджикистану была выделена безвозмездная помощь в размере 2,5 млрд юаней (около 380 млн долл.).

В мае 2023 г. сообщалось о проекте соглашения, по которому Государственный банк развития Китая (ГБРК) предоставит безвозмездную помощь на сумму в 400 млн юаней (около 57 млн долл.). При этом указывалось, что «…порядок ведения счетов осуществляется в соответствии с порядком и правилами ГБРК …». Последнее, вероятно, означает, что юани в Таджикистан не переведут, а ГБРК будет их перечислять непосредственно китайским подрядчикам, выполняющим работы или поставки в рамках этой помощи. Таким образом, в китайской статистике это, вероятно, будет отражено как использование юаня во внешней торговле, а в таджикской статистике юань не будет фигурировать вообще.

Информации о выделении других средств в юанях обнаружить не удалось, чего нельзя сказать о долларах. Например, летом 2023 г. было объявлено о предоставлении Китаем новой помощи и кредитов Таджикистану на сумму 880 млн долл., при этом юани не упоминались. В части использования последних известно, что еще в 2015 г. Китай предоставил Таджикистану валютный своп на сумму 3,177 млрд юаней (около 500 млн долл.) сроком на 3 года, после чего государственный банк «Амонатбанк» стал предлагать таджикским бизнесменам, ведущим операции с Китаем, кредиты в юанях с погашением их в сомони. Однако в последние 3 года на сайте банка есть только информация о кредитах в сомони, долларах США и евро.

Кредитный калькулятор для Таджикистана в ноябре 2023 г. не показал ни одного банка, выдающего кредиты в юанях, тогда как в долларах выдавали кредиты 14 банков, в евро – 2, в рублях – 5 банков. При этом в банках указываются курсы покупки/продажи только трех валют – доллара, евро и рубля. В последний год появилась информация о российской помощи Таджикистану, номинированной в рублях. Так, в ноябре 2023 г. было подписано соглашение между таджикским Агентством по контролю за наркотиками и МВД РФ, по которому Россия окажет помощь таджикской стороне на сумму свыше 250 млн рублей. Ранее в Душанбе российский вице-премьер М. Хуснуллин заявил, что «на сегодняшний день уже более 30 проектов действует совместных на сумму более 100 млрд рублей». Однако из этого заявления не ясно, какую часть в названной сумме составят рубли.

Также сообщалось, что после марта 2022 г. Правительство Таджикистана приняло антикризисный план, согласно которому поручило поставщикам российских и китайских товаров переходить в расчетах с доллара на рубль и юань. Некоторые эксперты утверждают, что после этого к апрелю 2023 г. уже 70 % контрактов на поставку товаров из РФ переведено на рубли. Таким образом, можно сделать вывод, что в Таджикистане рубль после марта 2022 г. заметно расширил хождение, однако использование доллара США пока по-прежнему значительно превосходит рубль. При этом масштаб использования юаня остается неясным, но, вероятно, незначительным.

Узбекистан

Детальной информации о масштабах использования иностранных валют в этой стране немного, и еще меньше – о юане. Первое соглашение о кредите в китайской валюте (500 млн юаней, или около 69,7 млн долл.) было подписано в 2019 г. между Узнацбанком (NBU) и Государственным банком развития Китая. По этому соглашению ГБРК должен переводить кредитные средства на расчетный счет поставщиков непосредственно в Китае. Следующее юаневое соглашение между этими банками на сумму 500 млн юаней (около 68,5 млн долл.) последовало в августе 2022 г. Кредитная линия предназначена для финансирования поставок технологического оборудования, сырья и материалов из Китая при организации производства товаров в Узбекистане. В мае 2023 г. оба банка заключили кредитное соглашение на сумму 1,18 млрд юаней (около 161,6 млн долл.), в соответствии с которым средства будут направлены на финансирование инфраструктурного проекта в сфере транспорта. Каким будет механизм юаневых трансакций при реализации данного соглашения, не сообщалось.  

Сопоставляя условия соглашений, можно предположить, что механизм трансакций, вероятно, не предусматривает перевод выделенных юаней в Узбекистан, а по поручению Узнацбанка китайский кредитор (ГБРК) просто списывает со своих счетов эти средства в пользу китайских поставщиков по мере выполнения ими узбекских заказов. В китайской статистике это фиксируется как использование юаня в торговле КНР с Узбекистаном. Поскольку фактически в Узбекистан юани не переводятся и в местных банках не размещаются, то в узбекской статистике китайская валюта не отражается. Однако остается неясным, как будут обслуживаться эти кредиты. Наиболее вероятно, что в качестве выплаты Узнацбанк переведет в Китай доллары по согласованному курсу.

Что касается российских кредитов Узбекистану, номинированных в рублях, то обнаружить информацию о таковых не удалось. Как сообщается на сайте Узбекской республиканской валютной биржи, рубль и юань торгуются напрямую к местной валюте. Однако в статистике биржи торги юанем не отмечены, а объемы торгов рублем указаны только начиная с 2022 г. Согласно этим данным, на долю рубля пришлось 1,29 % совокупного объема торгов за 2022 г. и 1,75 % – за 10 месяцев 2023 г.

В общей сумме проданной населению или купленной у него местными банками наличной инвалюты в последние два года на долю доллара пришлось 98-99 %. Доля рубля обычно колебалась в диапазоне 0,06-0,14 %, в 2022 г. она выросла до 0,58-0,66 %, однако в первом полугодии 2023 г. сократилась до 0,20-0,25 %.  

Валютная структура официальных резервов страны не раскрывается, но если учитывать доминирование доллара в вышеуказанных областях, то вероятно, что подавляющая часть валютной части резервов Узбекистана составляют доллары США. Кредитные калькуляторы в Узбекистане показывают, что банки в стране кредитуют в основном только в местной валюте и только некоторые из них – в долларах. Предложения кредитов в рублях или юанях обнаружить не удалось. Кроме того, далеко не каждый местный банк покупает – продает наличные рубли, а найти банк, имеющий дело с юанями, – задача крайне сложная.

Основываясь на приведенных данных, можно сделать вывод, что с начала 2022 г. российский рубль стал более широко использоваться в экономике Узбекистана, однако масштабы его хождения пока невелики. При этом юань, вероятно, используется еще меньше.

*      *      *

Геополитические события после февраля 2022 г. создали больше стимулов для использования рубля или юаня в экономике стран ЦА, чем за все предыдущие годы. Вместе с тем говорить о существенном замещении доллара США российской или китайской валютой пока преждевременно.

Приведенная выше статистика показывает, что масштаб использования рубля, особенно безналичного, заметно вырос, но позиции доллара в результате этого пока ослабли лишь незначительно. При этом чем меньше в той или иной стране ограничений на трансграничное движение капитала, тем быстрее там увеличивалось использование рубля. В России сейчас действуют некоторые ограничения, но они не создают для этого существенных препятствий, в то время как в Китае трансграничное движение капитала нельзя назвать свободным.

Масштабы присутствия китайской валюты в экономике стран ЦА остаются загадкой. Формально китайская статистика фиксирует его доминирование во внешней торговле стран, однако заметный приток юаней в экономику стран – торговых партнеров Китая на практике не обнаруживается, и это при том, что в российской внешней торговле доллар в значительной степени вытеснен юанем, поэтому он должен был бы также попадать в страны ЦА из РФ. <…>

А. Поливач. Перспективы замещения доллара рублем и юанем в странах Центральной Азии // Россия и новые государства Евразии.

Иллюстрация: использованы изображения с https://thenounproject.com/ и фото с сайта https://unsplash.com/