Пьер Паскаль – политический и духовный путь

Пьер Паскаль – политический и духовный путь

На страницах сборника «Россия и Франция. XVIII–XX века» уже неоднократно упоминалось имя Пьера Паскаля (1893-1916) – выдающегося французского слависта, прожившего в Советской России семнадцать лет.

В последнее время интерес российских исследователей к его жизни и деятельности значительно вырос. До 1990-х гг. редкий историк уделял внимание личности П. Паскаля. Пионерами в этой области можно смело считать историков двух городов: Санкт-Петербурга, где при участии племянницы П. Паскаля выходят первые работы о нем, и Екатеринбурга, где под руководством франковеда В. А. Бабинцева группа студентов и аспирантов изучает историю франко-русских связей периода Октябрьской революции. В 2000-е гг. статьи и доклады о П. Паскале (а также переводы его работ) все чаще начинают появляться на страницах различных периодических изданий и в сети Интернет. Подобная заинтересованность исследователей легко объяснима, ведь П. Паскаль, действительно одна из наиболее ярких фигур в ряду французов-интеллектуалов, принявших участие в революции 1917 г. в России. Его мемуары – «Мой русский дневник» – уникальное свидетельство автора о политической, культурной, духовной атмосфере в Советском Союзе в период 1916-1933 гг., где порой обнаруживаешь факты, которые не встретишь в других источниках. Подчеркивая особенность французского взгляда на советскую действительность, современники П. Паскаля еще тогда отмечали бесстрастность, убедительную точность и ясность авторских свидетельств.

Не случайно славист А. Мазон охарактеризовал своего коллегу как очевидца революционных и военных событий в самом взыскательном смысле этого слова: «Он не был ни возбужденно любопытствующим наблюдателем, ни предвзятым энтузиастом, ни безучастным прохожим, но был чутким, сознающим свою ответственность свидетелем, который по совести судил о происходящем вокруг». Ему вторит и друг П. Паскаля Б. Суварин, утверждая, что нет лучшего путеводителя по России 1917 г., чем свидетель П. Паскаль, ведь для лейтенанта П. Паскаля в революционном вихре 1917 г. Россия не была загадкой.

Прежде чем рассказывать о вехах жизни и творчества П. Паскаля в России необходимо ответить на главный вопрос: как молодой француз, студент, воспитанный на латинской и греческой филологии, и воцерковленный католик, исповедующий экуменистические идеи, до такой степени связал свою жизнь с Россией, что безоговорочно принял революцию и советскую власть? Сам П. Паскаль считал свое обращение в коммунизм само собой разумеющимся, ведь быть в коммунизме для него все равно, что быть в «лоне церкви».

Повествование «Русского дневника» начинается с 1916 г., хотя «русский роман» его автора случился намного раньше. Поэтому о событиях, тому предшествующих, можно почерпнуть информацию лишь из неопубликованных источников. Частично ответ на вопрос «Как меня покорила Россия» П. Паскаль дает в предлагаемой читателю ниже публикации с одноименным названием. Однако только на ее основании изложение событий жизненного пути ее автора до 1916 г. (иначе говоря, до начала «русского периода» его жизни) выглядит неполноценным, а потому требует многочисленных дополнений, особенно для возможности более полного понимания аспектов его духовного и интеллектуального становления.

При написании данной статьи были использованы материалы нескольких французских архивов. Прежде всего, это открытый в 2006 г. для исследователей «Архив Пьера Паскаля» в Библиотеке международной документации (Нантерр). Дополнительно привлекались материалы французского Национального архива (Париж), архива доминиканского Центра исследований «Истина» (Париж), архива Института славянских исследований (Париж), дипломатических архивов Министерства иностранных дел Франции (Курнёв, Нант), архива Министерства обороны Франции (Венсен). Но наибольший интерес с точки зрения заявленной темы статьи представляет собой переписка П. Паскаля периода 1911-1916 гг., которая по большей части хранится в коллекции ученика и друга семьи Паскаль, знаменитого французского слависта Жака Катто. Благодаря Ж. Катто автору также удалось ознакомиться с видеозаписями интервью П. Паскаля для документального цикла «Архивы XX века», к сожалению, так и не вышедшего в эфир.

Овернский мезальянс

Пьер Паскаль родился на юге центральной части Франции (регион – Овернь, департамент Пюи-де-Дом) в городе Иссуар 22 июля 1890 г. О своем детстве П. Паскаль оставил лишь небольшие воспоминания, написав лишь статью об отце, которому, по его словам, он был обязан «всем тем, что он есть и чем был», поэтому генеалогические сведения о семье Паскаль в основном можно почерпнуть только в его рукописях, хранящихся в архиве.

Шарль Паскаль (1856-1940), отец П. Паскаля, родился в городе Азера (регион – Овернь, департамент Верхняя Луара) и был вторым из пяти сыновей семьи Паскаль. Отец мальчика держал транспортную контору на железной дороге, а мать была неграмотной (как и большинство женщин начала столетия), но очень набожной женщиной. Именно она при помощи приходского священника добилась для сына места в маленькой семинарии с бесплатным обучением в Клермон Ферране.

Получив лицензиат в Дуэ, будущий учитель-латинист начинает работать репетитором в лицеях Орлеана и Шарлеманя. В 1884 г. он получает степень агреже по грамматике в Парижском университете и начинает учительствовать в провинциальных городах: Шатору, Орлеан, Брес, Реймс, Версаль. Он быстро делает успешную карьеру и получает место преподавателя в элитных парижских лицеях: сначала в лицее Ош, а с 1897 г. – в Жансон де Сайи, сменив своего предшественника Ж. Булзана.

Ш. Паскаль был действительно учителем от Бога. По утверждению сына, преподавание было отцовской страстью, являясь для него скорее священнодействием. От начальства он также удостаивался исключительно оценки «превосходный преподаватель», и потому, несмотря на пенсионный возраст, в 1921 г. был все-таки оставлен на службе. По этому случаю написали следующее заключение: «Старый профессор еще молод духом и полезен на службе в лицее. Немного строгий и грустный он умеет расположить к себе родителей учеников и добиться их уважения благодаря своей исключительной добросовестности и правильности, а также заботе, с которой он относится к своим воспитанникам... Его преподавание четкое и методическое, кажущееся основательным, простым и понятным. Ученики его слушают внимательно, они привыкли размышлять и отвечать степенно… Желательно, чтобы, несмотря на возраст, месье Паскаль продолжил свою плодотворную деятельность в лицее Жансон».

Летом 1888 г. в Иссуаре Шарль женится на овернской барышне, дальней родственнице Паскалей. Мари Леони Лидия, урожденная Вейриер (1863 г.р.) была представительницей потомственной буржуазной фамилии. Ее братья сделали великолепную карьеру: Феликс стал врачом, Жюль – инженером-строителем, а второй Жюль – адвокатом. Семья Вейриер имела в собственности дом, построенный в XVI в., и землю. Брак одной из дочерей Вейриер с преподавателем лицея, государственным служащим, не имевшим за спиной ни собственности, ни жилья воспринимался семьей не иначе как мезальянс. По свидетельству П. Паскаля, «мать в некотором роде презирала родителей своего мужа». Лидия родила Шарлю четверых детей.

Уже тогда, в далеком детстве, можно найти первые причины обращения П. Паскаля в большевизм. Нравы родителей-буржуа, «погрязших в антиклерикализме», и их среды, где «место религии заняли патриотизм и нравственность без великодушия», были юноше явно не по душе. Он питал отвращение к барским замашкам матери и упрекал ее в том, что она навязала отцу данный образ жизни, требуя зарабатывать больше, чем необходимый минимум. По словам П. Паскаля, мать полагала, что она как супруга профессора «непременно должна иметь горничную, только лишь для того, чтобы раз в году в накрахмаленном переднике, принимать в гостях жен преподавателей – коллег мужа…, впрочем, она не была хуже остальных. Это были нравы той эпохи!».

П. Паскаль не разделял подобных негласных правил и не одобрял пассивного согласия отца, который не имел в доме малейшего права голоса. Он вспоминал: «Родительская манера поведения меня возмущала: жестокое обращение с прислугой, недостаток благородства, материнская любовь, не лишенная эгоизма, – все это для себя я определял, как «буржуазность». Я всегда остро чувствовал неравенство в отношении других и так никогда и не понял в метафизическом смысле, как один человек смеет господствовать над другим. Я уже тогда был готов к большевизму, правда к такому большевизму, каким он не был».

Поистине волшебный язык

Первые школьные годы П. Паскаля прошли в лицеях, где преподавал его отец: до шестого класса это был Ош, затем – Жансон де Сайи. Хотя Ш. Паскаль не взял сына к себе в класс. Он видел в этом двойную опасность: могут обвинить, что он создал собственному сыну благоприятные условия, а может случиться и так, что он будет к Пьеру более требовательным, спрашивая с него больше, чем с остальных.

В 1901 г. Пьер поступает в лицей Жансон де Сайи, именно там будущий славист определит свое призвание. «Если бы не занятия по русскому языку под руководством А. Субербьеля, возможно, П. Паскаль, воспитанный на классической латинской литературе, и не обнаружил бы свою склонность к изучению русского», – уверяет А. Мазон. Факультативный курс русского языка, открытый в лицее на волне русско-французского сближения, просуществовал, однако, недолго.

«На второй год обучения нас осталось двое или трое… Преподаватель не особо старался сделать свой курс интересным, что, возможно, и стало причиной его закрытия», – вспоминал П. Паскаль спустя годы. Тем не менее для любознательного юноши этого оказалось достаточно, чтобы начать свой «русский путь».

Вот как он сам описывает события тех лет: «Россия была в моде, и в лицее ввели курс русского языка; он оказался недолговечным, но родители, заметив мой проснувшийся интерес, пригласили мне частного учителя». Позже он уточнит свои же слова: «Мое открытие русского мира произошло по чистой случайности: в лицее открыли курсы, и из любопытства я записался. С тем же успехом я бы пошел и на курсы китайского, появись они в тот период. Русский мне нравился: это было в новинку и неожиданно. Но это была грамматика, с русской литературной классикой я познакомился благодаря репетиторше. Тогда я начал читать запоем».

Действительно, рубеж XIX-XX вв. во Франции был отмечен интересом и симпатией к русскому народу и России, как единственному государству, способному удержать Германию от агрессии в отношении Франции. Многие исследователи сходятся во мнении, что после заключения военно-политического союза между двумя странами этот интерес постепенно перерос в настоящую русоманию. П. Паскаль не избежал воздействия подобных настроений, и в этом просматривается следующая причина обращения его взора на Восток. Особую роль в этом сыграла книга русофила Ж. Легра «В русской стране», вышедшая в Париже в 1895 г., а уже в 1900 г. повторно переизданная в силу своей популярности. Это были не обычные зарисовки путешественника, а скорее триста страниц анализа характера русских людей и оценка перспектив загадочной для европейцев страны. Автор писал, что русские пленяют и изумляют одновременно, но как бы то ни было, имея дело с ними, французы молодеют и начинают гораздо больше ценить жизнь. Книга не просто открывала в лице России новый мир, но и побуждала вдумчивого и пытливого читателя к его изучению. Объясняя эффект от прочитанного, П. Паскаль говорил, что был привлечен тем, что угадывал нового и свободного в далекой «русской стране». «Как награду за изучение русского языка я получил книгу Легра, которая открыла некоторые нравы этой страны, ее крупных собственников и высокопоставленных чиновников. Эта книга способна определить жизненное призвание. Я ее читал и перечитывал еще долгое время», – вспоминал П. Паскаль.

Таким образом, посвящение П. Паскаля в русский мир началось посредством языка и литературы. В 1901-1903 гг. он учил русский в лицее, затем с 1904 г. с эмигранткой В. Вальцов, кроме того с 1905-1906 гг. он несколько лет состоял в переписке на русском языке с мужем двоюродной сестры. Что же касается внеурочного чтения, русофон просто-напросто проглатывал книги, вспоминая намного позже, что «читал произведения из обычного для русского молодого человека набора, начиная со сказок, былин (благодаря своим рассказам о былинах Пьер был знаменит среди соучеников) и древнерусских летописей и заканчивая произведениями великих поэтов и прозаиков XIX в.».

Ceux qui vont a` la messe

Выросший на отцовских словарях и книгах по лингвистике П. Паскаль был фактически лишен возможности духовного самообразования в детстве. Вот как он сам описывал спустя годы свой приход к вере: «С 16 лет я начал штудировать религиозные произведения, которые попадались под руку или которые я специально отыскивал… При рождении меня окрестили, в лицее я учил закон Божий, но помню, что ничего так тогда и не понял в отношениях между Богом и Христом, тогда же я впервые причастился по всем правилам (скорее согласившись, чем от осознания смысла). С тех пор – ничего…

Мой отец в Бога не верил. Монахи семинарии, где он учился, не смогли взрастить в нем веры, хотя, как раз они-то и должны были воспитать в нем христианские добродетели. А мать обучалась в конвенте, но сохранила об этом плохие воспоминания. Дяди со стороны матери и отца презирали все то, что касалось церкви. Никто из родственников мало-мальски не был близок к религии! Тем более – никто из лицейских преподавателей. Приобщил меня к церкви и научил католической вере не кто иной, как Боссюэ (его «Надгробные речи», но еще больше – трактат «Рассуждение о всеобщей истории») со своим отрицанием протестантизма, безоговорочным осуждением комедии и квиетизма Фенелона. Я испытывал большую привязанность к Боссюэ за исключением его галлицизма. Как и он, я уважал монастырь Пор Рояль за строгость морали, правда его теология была выше моего понимания. Таким образом, я обратился в крайне классический и интеллектуальный католицизм. Даже купил себе маленькую книжицу на латыни, содержащую краткое изложение «Суммы» святого Фомы, которая меня посвятила в схоластику... Все это произошло в лицейские годы». Также П. Паскаль добавлял: «Я пришел к религии сам, возможно, из противоречия с пороками, которые мне были не по душе: семейные эгоизм и надменность, национальное идолопоклонство».

Обладатель диплома бакалавра с отличием по филологии П. Паскаль после подготовительного курса «кань» в лицее Людовика Великого, где он получил блестящую личностную характеристику («ярко выраженные способности, серьезнейший характер, безукоризненная нравственность»), в июле 1910 г. со второй попытки поступает в Эколь Нормаль Суперьер. Сдав экзамены на немецком языке, П. Паскаль становится первым по успеваемости из тридцати пяти учеников отделения словесности. На это время приходится второе открытие им русского мира, теперь через историю и религию. Выражаясь его же словами, с момента поступления в школу, он «все больше приближался к своей русской карьере, которая без его на то ведома была уготовлена ему Провидением». П. Паскаль никогда не прекращал совершенствовать знания русского языка, и даже начал посещать лекции слависта Л. Леже в Коллеж де Франс. Однако богатство школьной библиотеки позволило ему наконец вплотную окунуться в изучение интуитивно чувствуемых вопросов – вопросов религии. Религиозные доктрины и учения, история церкви и раскола, философские направления и школы – П. Паскалю было интересно все. Принципиально отметить, что в Эколь Нормаль П. Паскаль оказался в обществе лазариста Ф. Порталя, служившего в то время добровольным священником при школе и являвшимся идейным вдохновителем группы студентов-католиков «тала». Кроме того, повстречался с Ш. Кене, который не понаслышке был знаком с Россией и православием (он только что вернулся из Киева и имел связи среди русского духовенства).

«Порталь пригласил меня на собрание группы католиков-нормальенцев, интересующихся союзом церквей. Сюжет мне был уже знаком по книге В. Соловьева «Россия и вселенская церковь», которую я прочел запоем. Все, о чем он написал, было настолько в новинку, но так верно и логично с точки зрения церкви, что я и до собрания уже был убежден в необходимости церковного союза. Я почти не формулировал оригинальных идей, но с удовольствием слушал старожилов и особенно рассказывающего о своих замыслах Порталя. Он говорил, что, перед тем как рассуждать о союзе, нужно прежде всего узнать и понять православную церковь, желательно на месте и во всей ее подлинности. Это привело меня в восторг. Отец Порталь действительно был человеком деяний подобного рода», – вспоминал позже П. Паскаль.

Не только для практического, но и научного изучения возможностей распространения католицизма в России портальенцы предпринимают многочисленные путешествия в Россию. Отправным пунктом стала столица Малой России – Киев, где находилась сеть их единомышленников. Это и ассумпционисты, страстно мечтающие о триумфе католицизма в России, в частности отец Ж. Эврар, и профессор нравственного богословия В. И. Экземплярский, наконец, учредитель Кресто-Воздвиженского трудового братства Н. Н. Неплюев и М. Н. Уманец. Все они принимали у себя «русский десант». Именно так рождалась «киевская группа» аббата Ф. Порталя, к которой присоединится и П. Паскаль.