На Великом чайном пути

Глава первая

На Великом чайном пути

На пути в Китай

Первым русским городом, построенным на Енисее, был Енисейский острог. Маленький сибирский городок на берегу Великого Енисея и огромный загадочный Китай. Казалось бы, что общего между ними. Так случилось, что основание Енисейска совпало с первой русской экспедицией в Китай в 1618-1619 гг., с установлением прямых русско-китайских отношений. А первая русская экспедиция, проложившая в те годы первую дорогу в Китай, прошла по территории Енисейской Сибири. За всеми этими совпадениями кроется глубокий смысл. Енисейская Сибирь изначально связала российское государство с Китаем и стала важным звеном в системе русско-китайских отношений.

Енисейск был основан в связи с тем и по причине того, что первая цель русского движения в Сибирь – поиск кратчайшего пути в Китай – была достигнута, и теперь возникла проблема поиска более удобных дорог, а также закрепления «транзитных» территорий, их освоения и заселения. Наиболее перспективными и надежными в то время могли быть только водные пути на восток, одним из которых становилась Верхняя Тунгуска (Ангара). Будучи «побочным продуктом» русского движения в Китай, Енисейск не оказался на обочине этого движения. Именно енисейские казаки присоединили Забайкалье и Приамурье к России, определив русско-китайскую границу. Да и первые китайцы, принявшие подданство русского царя еще в XVII в., были поверстаны в енисейские казаки. В докладе воеводы А. Ф. Пашкова говорилось, что «иноземец Никанского царства выходец» новокрещен Тимошка Иванов согласно царскому указу в Енисейском остроге был поверстан «в казачью службу».

Енисейск стал основой трансконтинентальных коммуникаций, три века связывавших Европу с Китаем. Об этом, в частности, говорится в отписке от 18 июля 1675 г. выдающегося российского дипломата, царского посла в Китай Н. Г. Спафария (Милеску): «И приехав в Енисейск, сыскал твоих, Великаго Государя, служилых людей и гостя Евстафья Филатьева, человека Гаврила Романова, которые в недавных днях приехали из Китайскаго государства чрез твой, Великаго Государя, Селенгинской острог, потому что они в прошлом 182 году в августе месяце поехали из Селенгинского острога степью через Мугальскую землю в Китай с торгом, и сказали, Государь, мне, холопу твоему: Как они приехали в порубежные городы Китайскаго государства, и спрашивали их, какие они люди, и есть ли у них твоя, Великаго Государя, грамота. И они сказали, что приехали с торгом из порубежных городов. И китайцы им не верили, были в подозреньи, чтоб за ними не было вой ска, и для того их под тем городом задержали пять недель, покамест посылали проведать по всей степи. И как проведали, что никакого войс ка нет, отпустили их в Китайское государство, в город Камбалык… И дали им в Камбалыке подворье и позволили торговать… И как они возвратились назад в марте месяце тем же путем, которым ехали в Китай, в Селенгинской острог, и ныне идут к тебе, Великому Государю, из них к Москве и будут объявить обо всем, что они в Китаях видели и слышали».

В 1691 г. на долю енисейского посадского Ивана Ушакова пришлось 16 % всего ввоза товаров из Китая в Россию. В начале XVIII в. в Енисейске формировались казенные торговые караваны в Пекин. В работе известного красноярского историка В. В. Буланкова приводится интересный документ за 1716 г.: «Послан де для купечества в Китай Василий Ивин, и как он прибудет в Енисейск, велено дать ему в Енисейску для покупки и мены товаров на 3000 руб лей ясачной казны или какая есть, да денег 1000 рублей…». Комиссаром русского торгового каравана в Пекин в 1721-1722 гг. был енисейский служилый Ф. Истопников. К середине ХVIII в. именно китайские товары преобладали на енисейском рынке (ежегодной ярмарке). В. В. Буланков пишет: «Стоимость десятинных таможенных товаров за июль – август (1740 г. – В.Д.) составила 1250,9 руб. Большая часть этой суммы (66,1 %) приходилась на китайские товары – 826,9 руб., в том числе на чай (черный и зеленый 44 бахчи) – 14,1 руб., на шелк – 93,5 руб.». В 1760-х гг. на границе с Китаем, в Кяхтинской слободе, вели торговлю 49 енисейских купцов 6 и два купца красноярских.

В XVIII в., когда окончательно оформилось основное направление русско-китайской торговли, чай стал основным товаром в русско-китайской торговле. Главной дорогой из Китая в Европейскую Россию стал Московский тракт. Бесконечные чайные транспорты круглый год шли через Канск, Красноярск и Ачинск. При описании Красноярска XIX в. отмечалось: «Прямая дорога в Сибирь из России идет через сей город, а потому от ноября до февраля тысячи возов тащатся безпрестанно по здешним улицам».

«Новая ландкарта разграничения между Российской Империей, сибирскими землями и китайскими владениями» (фрагмент). Собрание карт И. К. Кирилова (СПб., 1722-1737 гг.)

Развитие Московского тракта не привело к ликвидации чайной дороги по Ангаре и Енисею. Более того, во второй половине XIX в. был проложен канал, соединивший Енисей с бассейном реки Обь, обеспечивший доставку чая водным путем от Байкала до Урала. До начала ХХ в. ежегодно в начале мая суда с чайным грузом выходили из Иркутска в направлении Енисейска, чтобы успеть доставить чай к открытию Нижегородской ярмарки. Газета «Восточное обозрение» в 1897 г. в заметке «Паузки с чаями» сообщала читателям: «На Ангаре вдоль берега стоят приведенные для нагрузки паузки; часть их еще оканчивается работой по конопатке. Часть почти готова к отплытию. Некоторые уже нагружены и стоят с поднятыми флагами, готовые к отплытию. Эти первые паузки, идущие по Ангаре к Енисейску. Время „ходу“ до Енисейска точно определить не могут и сами сплавщики».

Из переписки правительства Петра I с правительством Китая эры Канси, 1720 г.                                Брошюра В. Уфтюжанинова «Чай, его приготовление и иследование» (Красноярск, 1897 г.)

Дорога через Сибирь на несколько веков стала единственной надежной транспортной коммуникацией, связывающей Пекин с Санкт- Петербургом и Москвой. Через Енисейск и Красноярск следовали все дипломаты в ту и другую сторону. Например, в 1713 г. по Ангаре и через Енисейск проследовало на запад китайское посольство, а обратно послы проехали через Енисейскую Сибирь в начале 1715 г. В 1730 г. по тому же маршруту через Енисейск на запад проследовало другое, уже официальное китайское посольство, всего более 50 человек. В 1732 г. в Санкт-Петербург проследовало следующее официальное посольство. Некоторые члены этих посольств посещали не только Енисейск, но и Красноярск.

Летом 1909 г. на станции Красноярск встречали китайского посланника Дай Хунцы, следовавшего во главе дипломатической миссии в Санкт- Петербург. На железнодорожном вокзале дипломатов принимал енисейский губернатор в сопровождении почетного караула от 31-го Восточно-Сибирского стрелкового полка.

Таким образом, Красноярск вырос и стал главным городом Енисейской Сибири благодаря тому, что он стоял на единственной сухопутной дороге, несколько веков связывавшей Европу с Китаем. Поскольку в XIX в. 90 % всей русско-китайской торговли приходилось на чай, то именно чай стал символом этого пути. Красноярцы не только проявляли особый интерес к чаю как к универсальному напитку, основе сибирской чайной культуры, не только строили свои состояния на чайной торговле, но и изучали его. В качестве примера можно привести изданную в Красноярске в 1897 г. брошюру врача В. Уфтюжанинова под названием «Чай, его приготовление и исследование, автореферат, читанный на очередном заседании Общества врачей Енисейской губернии 1 ноября 1896 г.». Это было добротное исследование, где были представлены материалы по истории чайной торговли (в том числе и статистика), технологии приготовления разных видов чая, а также данные собственных исследований нескольких образцов продаваемого в Томске китайского чая. Сибирский врач сделал вывод: «сибирские продажные чаи свободны от грубой фальсификации, как-то: от примеси минеральных частей, спитого чая, подкрашивания и примеси листьев местной флоры».

В конце ХХ-начале XXI в. путь из Китая в Европу, в центре которого вырос Красноярск, стали называть Чайным путем, или Великим чайным путем. Окончательно это понятие оформилось в 2013 г., когда во время первого посещения Москвы в качестве главы Китайской Народной Республики Си Цзиньпин назвал российско-китайскую торговлю «Ваньли чадао», что переводится как «Чайный путь длиною в десять тысяч ли». Сегодня в самых разных населенных пунктах разных провинций Китая имеются монументы и украшения с картами-схемами Великого чайного пути. И на всех этих картах-схемах в самом центре имеется надпись иероглифами – «Красноярск».

На пути из Китая в Китай

Енисейская Сибирь, расположенная в центре Северной Азии, соединяла не только Китай с Европой, временами через нее проходили транзитные пути, связывающие разные части большого Китая. И отступившие из охваченных национально-освободительным движением районов Синьцзяна или Внешней Монголии в Россию китайцы возвращались в Центральный Китай через Красноярск, и отступившие под натиском японских войс к китайские войска из Северо-Восточного Китая ехали в китайский Синьцзян по железной дороге через Енисейскую Сибирь.

Китаец в национальной одежде с трубкой и веером

Во второй половине XIX в. китайское государство, в то время Империя Цин под властью маньчжурской династии, переживало сложные времена. Китайцы терпели поражение от европейцев, страну содрогали мощные восстания. В 1860-е гг. западная провинция Синьцзян оказалась под контролем мятежников – восставших мусульман. В это время связь Центрального Китая с оставшимися верными династии анклавами осуществлялась через территорию Енисейской Сибири. Во второй половине 1860-х гг. через всю Сибирь регулярно следовали как отдельные чиновники, так и значительные делегации. Например, в августе 1865 г. из Семипалатинска через Красноярск проследовал чиновник «джарге джанзин» Дужнатай со своим переводчиком, направленные Илийским цзянцзюнем (генерал- губернатором) в Пекин. Зимой 1868-1869 гг. амбань (губернатор) Сабитун в сопровождении 11 человек чиновников и прислуги, везя с собой 70 пудов груза, проехал через Красноярск в сторону Семипалатинска. Осенью 1869 г. пять китайских чиновников во главе с Иролдай также проехали через Енисейскую Сибирь, доставив жалованье серебром китайской армии в Западной Монголии.

После подавления восстания китайцы продолжали ездить из Синьцзяна и Монголии в Пекин через Сибирь. Особенно пристальное внимание к ним русские власти стали проявлять после революции в Китае 1911 г. и фактического отделения Внешней Монголии. О востребованности этого маршрута говорят такие факты: в декабре 1912 г. на станции Красноярск был задержан «…праздно шатающийся китаец с паспортом русского консула в гор. Чугучак на имя Ху-Ю ань-Ши», который был одет «в форменную одежду войсковой части иностранной державы»; на следующий день начальником Красноярского отделения Жандармского полицейского управления Сибирской железной дороги ротмистром Игнатовым были сняты с поезда три китайца, также ехавшие из Чугучака. У задержанных китайцев, один из которых не имел при себе документов, были изъяты 14 топографических карт и переписка на китайском языке. Среди задержанных был начальник штаба китайской армии в Кульдже Хао Ко Цзюань. Через две недели эти китайцы поехали далее, в Пекин, так и не дождавшись возвращения изъятых документов.

Через Красноярск уезжали на родину и китайцы из охваченных антикитайскими восстаниями бывших отдаленных регионов Цинской империи в ХХ в. Например, осенью 1912 г. тувинский ноян Буян-Бадыргы отправил из своего кожууна 83 китайских торговцев вниз по Енисею, которые затем через Красноярск вернулись в Китай.

Периодически Енисейская Сибирь становилась местом транзита китайских товаров между разными регионами китайской империи. Например, сибирские купцы уже в XIX в. стали завозить китайский чай в Туву и Западную Монголию. А после гибели Цинской империи это направление стало главным. В «Справочнике Восточно-Сибирского общества сельского хозяйства, промышленности и торговли в Енисейской губернии» за сентябрь 1912 г. говорилось: «Так как китайские торговые фирмы ликвидировали свои дела в Монголии, то русские купцы ухватились за дело, до сих пор находившееся в китайских руках. Чаи идут из Ханькоу в Монголию через Владивосток, Харбин, Иркутск, Красноярск. Этот обходной путь… оказывается более выгодным по сравнению с сухопутным путем из Ханькоу в Монголию».

Китайские торговцы в Енисейской Сибири

Во второй половине XIX в. в русских городах Енисейской Сибири открыли свое дело и начали работать первые китайцы. Первыми приехали предприниматели, за ними потянулись рабочие и представители «свободных профессий». И с тех пор уже на протяжении более полутора веков китайская миграция стала частью повседневности для красноярцев.

Китайские торговцы получили право посещать территорию Сибири по условиям Пекинского договора 1860 г. Первыми из «закрепившихся» в Сибири китайцев стали торговцы, представлявшие торговые фирмы города Гуйхуачэна (современная столица Внутренней Монголии – Хух-Хото). Красноярский исследователь-китаевед Е. В. Карпенко пишет: «Купцы фирм Чан открыли торговлю в Иркутске, Чите, Красноярске, Омске, Новосибирске, Москве. Процесс проникновения Чан на рынки крупных российских городов сопровождался появлением новых компаний… в Кяхте сформировался крепкий союз пяти торговых фирм Чан. Головной компанией союза являлась фирма „Да-дэ-юй“, функции которой охватывали не только торговлю с Россией, но и контроль работы системы дочерних компаний».

Первым из крупных городов Сибири, который «освоили» китайские торговцы, был Иркутск, и понадобилось еще несколько лет, прежде чем китайские предприниматели начали работать в Енисейской Сибири. Лишь в 1869 г. китайцы получили в Кяхте свидетельства на право торговли в Красноярске. Из Красноярской городской думы сообщали: «…в минувшее лето китаец производил в г. Красноярске в гостинице Соколова торговлю по свидетельству Иркутской пограничной стражи, в котором говорилось, что дозволено китайцу продать на известную сумму товаров, поименованных в свидетельстве, товары же заключались из чая, чусунчи, китайских материй, пуговиц, запонок и тому подобной мелочи китайских произведений». Летом 1870 г. в Красноярске по свидетельству на право торговли на 100 дней производили торговлю Чан-во-и-юнъ и Ван-цзуншень, имевшие товаров на 7300 рублей. Весной 1880 г. красноярский полицмейстер докладывал: «…в г. Красноярске проживает в настоящее время один китаец – занимающийся торговлей чаем, который ни в чем предосудительном не замечен…». В Енисейск в 1880 г. прибыл торговец шелком Часн-Жин-Са.

В конце XIX в. наиболее крупными и известными китайскими торговцами, постоянно проживавшими в Енисейской губернии, были в Красноярске Юнь-Синь-Юй, в Енисейске – Чжен-Тян-Жул и Чжо-Сой-Жен, торговавшие чаем и шелком. Юнь-Синь-Юй сохранял свое дело в Красноярске около двух десятилетий.

Портрет китайца. Конец XIX в.

Китайские торговцы доставляли немало хлопот местным властям. Дело в том, что китайцы считали себя свободными от местных и государственных сборов. Например, в 1879 г. в Красноярскую городскую управу пригласили китайца Юн-Чхей-Сой-Тси, прочитали документ из Министерства финансов и потребовали взять купеческое свидетельство 2-й гильдии с уплатой всех государственных и городских сборов в размере 102 руб. 80 коп. Однако китаец ничего не уплатил и даже отказался дать подписку о том, что ознакомился с документом. Беспокоили местные власти невозможность проверить на подлинность китайские документы, непривычность их быта, особенности питания и гигиены.

До конца XIX в. торговцы были единственными китайцами в Енисейской Сибири, если не считать подданных цинского императора тувинцев или представителей других коренных народов Центральной Азии. Здесь необходимо еще раз указать, что мы рассматриваем Енисейскую Сибирь в границах Российской империи, то есть Енисейской губернии. Но необходимо отметить, что входившую в состав Цинской империи Туву, где уже легально жили и работали русские, китайцам (ханьцам) до начала ХХ в. посещать вообще было нельзя, даже торговцам.

Переписью 1897 г. в Енисейской губернии китайский язык в качестве родного назвали 19 мужчин, из их числа по 6 человек проживали в Красноярске и Енисейске, 5 – в Минусинске и по одному китайцу проживали в Ачинском и Минусинском округах. В части подданства из 179 иностранных подданных, из которых 166 человек постоянно проживали на территории губернии, китайские подданные были на первом месте – 37 мужчин и 1 женщина.

Малозаметные страницы истории

Традиционно в истории русско-китайских отношений особое внимание уделяется вопросам, связанным с торговлей и политикой, не придавая большого значения науке, культуре, образованию, религии и проч. Особенно актуально это для Енисейской Сибири, которую в российском обществе ценили за сырье, вклад в экономику, не обращая внимания на достижения в других сферах.

На самом деле уже в XIX - начале ХХ в. красноярцы внесли свой вклад в изучение Китая и даже установили взаимодействие с китайскими учеными. В то время, как, собственно, и сейчас, в Красноярске не было учебных заведений или научных учреждений, решавших задачи изучения Китая. Однако уже первые красноярские чиновники, занявшиеся изучением Сибири, внесли свой вклад в изучение Китая и русско-китайских отношений.

Сегодня в Государственном архиве Красноярского края хранится большая коллекция документов по истории Российской духовной миссии в Китае, которую собрал издатель первого востоковедного журнала в России «Азиатский вестник» Г. И. Спасский, а выкупил и передал красноярцам купец Г. В. Юдин. В 1805 г. Г. И. Спасского, работавшего в Красноярске пригласил в состав своего посольства для проведения научных изысканий. По причине того, что власти Китая отказались принять российское посольство, красноярский чиновник в Китай не попал, но проделал огромную работу по изучению русско-китайских отношений.

В числе красноярских исследователей особо выделяется первый губернатор Енисейской губернии А. П. Степанов. В 1828 г. он опубликовал свою первую большую работу «Путешествие в Кяхту из Красноярска», которая является серьезным исследованием по проблемам чайной торговли и русско-китайских отношений.

Портрет китайского путешественника с дарственной надписью («На память многоуважаемому директору Савенкову от секретаря А. Жуэй. 15 сентября 1888 г.»). Фотография А. Карелина (г. Нижний Новгород)

В Красноярской мужской гимназии работали и учились известные исследователи Китая. В столице Енисейской губернии жил и работал самый талантливый, по мнению современников, китаевед Н. Н. Монастырев. В 1876 г. он защитил в Санкт-Петербурге магистерскую диссертацию и опубликовал свои исследования по конфуцианству, которые до сегодняшнего дня переиздаются в Российской академии наук. Н. Н. Монастырев был представителем современной европейской науки, он критически подходил к историческим источникам. Например, изучая источники по истории времен Конфуция, он писал: «Мы не дерзаем отрицать существование Конфуция, хотя и очень сомневаемся в его существовании». Н. Н. Монастырев считал, что ученый не может ретранслировать устоявшиеся «истины», а должен быть исследователем: «Мы знаем, что наше мнение вызовет порицание; но лучше провесть ложное мнение (мы-то не признаем ложным), чтобы оно дало толчок к разъяснению истины, чем приклоняться пред авторитетом такой истории, какова Китайская». Занимался этот синолог и историей русско-китайских отношений. С 1878 г. Н. Н. Монастырев работал преподавателем латинского и русского языков в Красноярской мужской гимназии, но в 1881 г. в 30-летнем возрасте умер.

Воспитанником Красноярской мужской гимназии был Н. Ф. Катанов, один из первых исследователей народов Западной Монголии и Синьцзяна. В своем отчете он писал: «…через г. Чугучак летом 1890 г. отправился в г. Урумчи, резиденцию губернатора провинции Гань-су-синь-цзянь». Во время путешествия по Китаю 12 сентября 1890 г. Н. Ф. Катанов записал в своем дневнике: «В 1 час дня я поехал в гости в школу господина Гуйдун-цина и пробыл там 2 часа. Для упражнения в чтении я подарил его ученикам образцы типографских шрифтов, составленных В. В. Федоровым в городе Минусинске (получено 1 мая 1890 г.)». Благодаря дневникам Н. Ф. Катанова мы знаем, что в столице китайской провинции Синьцзян в конце XIX в. постоянно проживал лишь один русский, и это был мещанин города Красноярска фотограф Толшин И. Ф. Далее в отчете Н. Ф. Катанова говорилось: «…зиму и весну 1891 года я провел в округе Тарбагатай, а летом, по получении охранного листа из Пекинского цзун-ли-ямыня (палаты внешних сношений), снова отправился в Гань-су-синь-цзянь и на этот раз доехал до селения Мяо-эр-гоу (высокий монастырь), находящегося немного восточнее г. Хами; из Хами в марте 1892 г. я направился через гг. Турфан, Урумчи и Кульджу русским трактом в Минусинский округ Енисейской губернии».

В конце XIX в. через Енисейскую губернию с запада на восток, через Ачинск, Красноярск и Канск, проехали два известных китайских профессиональных исследователя-путешественника – Мяо Юсунь и Цзинь Пэн. В 1888 г. известный красноярский исследователь И. Т. Савенков сообщил основателю музея в Минусинске Н. М. Мартьянову, что его посетили двое китайских ученых-путешественников. Миао (Ю. С. Мяо) – чиновник министерства финансов, и Жуэй (А. Жуей или Шуей) – «мандарин 6-го класса», член одного из китайских научных обществ. Китайцы возвращались из Европейской России на родину через Сибирь. Цинские чиновники посетили Томск, где, вероятно, присутствовали при открытии Императорского университета, затем заехали в Красноярск. В Красноярске путешественников заинтересовали китайские древности, найденные в Сибири. Педагог и исследователь И. Т. Савенков рекомендовал им посетить Минусинский музей, но китайцы за неимением свободного времени отказались от дальнейшей поездки – около 1 тыс. км туда и обратно. Гости увлеклись сообщением И. Т. Савенкова о китайских зеркалах, монетах и сделали оттиски и копии интересующих их изображений китайских древностей. Китайские ученые также осмотрели гипсовую копию китайской пайдзе (верительные документы), сняв с нее снимки. Китайцы предложили свои переводы надписей и датировки предметов. И. Т. Савенков писал Н. М. Мартьянову, что он показал китайцам медный топор с китайскими надписями. Цинские чиновники заинтересовались сообщением И. Т. Савенкова о других предметах с иероглифами, они пожелали получить оттиски с китайских монет, о которых они могли бы навести справки в Пекине, сделать переводы и переслать их обратно в Минусинский музей.

Николай Федорович Катанов (1862-1922), этнограф, фольклорист и общественный деятель                        

 Здания красноярской мужской гимназии (репродукция из альбома «Великий путь. Виды Сибири и Великой Сибирской железной дороги. Красноярск, 1899)

Енисейский казак Г. А. Мосин в конце XIX в. был единственным русским переводчиком китайского языка на русско-китайской границе. Там он был незаменимым при решении любых русско-китайских вопросов, а также внес большой вклад в изучение Китая. В научных публикациях того времени можно встретить такие строки: «Прошу также принять мою благодарность Г. А. Мосина, за его постоянное сочувствие и помощь в незнакомой мне стране…». В литературе есть указание на то, что Г. А. Мосин делал научные переводы с маньчжурского языка китайских исторических документов.

Групповой портрет китайцев-чиновников. Конец XIX в.

Мостом, связавшим Китай и Енисейскую Сибирь в начале ХХ в., стала Китайская православная церковь, созданная уроженцем Енисейской губернии И. А. Фигуровским, который, будучи главой Российской духовной миссии в Китае, был рукоположен в сан епископа Переславского (став преемником св. Иннокентия Иркутского), а позднее стал митрополитом Пекинским и Китайским. Следом за сыном в Пекин переехала овдовевшая и принявшая монашество его мама – инокиня Манефа. Младший брат епископа Переславского Иннокентия – Павел Аполлонович Фигуровский, также переехал из Енисейской епархии в Китай. Он служил священником и занимался миссионерской деятельностью в Порт-Артуре, Дальнем, Шанхае, Пекине и Тяньцзине. Жена священника П. А. Фигуровского – Ольга, работала учительницей в женской школе при Пекинской миссии.

Портрет китайского путешественника с дарственной надписью («На память многоуважаемому директору Савенкову от Мяо. 15 сентября 1888 г.»). Фотография А. Карелина (г. Нижний Новгород) 

Для создания в Пекине женского монастыря епископ Иннокентий (Фигуровский) пригласил монашек из Знаменского монастыря под Красноярском. В 1915 г. в Пекинскую духовную миссию был назначен студент Енисейской духовной семинарии Александр Жилин, живший в Красноярске на улице Мало-Качинской.

Полный китайско-русский словарь, составленный под редакцией епископа Иннокентия (Пекин, типография Успенского монастыря при духовной миссии, 1909 г.), страница с автографом епископа Иннокентия

Составленный епископом Иннокентием Пекинским «Большой китайско-русский словарь», который был напечатан в основанной им же в Пекине типографии, до сегодняшнего дня остается самым большим по числу иероглифов китайско-русским словарем в мире. Собранная Иннокентием в Пекине под миссию территория стала территорией самого большого в мире посольства – посольства РФ в КНР.

Глава Российской духовной миссии в Китае епископ Иннокентий Пекинский (И. А. Фигуровский)

Таким образом, с XVII в., со времени, когда одновременно произошло включение Енисейской Сибири в состав русского государства и установлены прямые связи Европы с Китаем через Северную Азию, Енисейская Сибирь была центром трансконтинентальных связей, через нее проходил транзитный путь, связывающий Китай с Европой, получивший сегодня название Великий чайный путь. Поиски пути в Китай привели к присоединению Енисейской Сибири к России, благодаря центральному и ключевому расположению на пути из Китая в Европу основанный казаками Ново-Качинский острог вырос до крупнейшего административного центра региона – города Красноярска. К концу XIX в. Енисейская губерния была вовлечена в систему российско-китайских отношений, красноярцы внесли заметный вклад в изучение Китая, в развитие торгово-экономических, научных и культурных связей со своими восточными соседями.