«Бери да помни»: дискотека на куриных косточках

Свежий фестивальный хит, который выиграл главный приз на завершившемся фестивале короткометражного и дебютного кино «Короче», – «Бери да помни». Работа Байбулата Батуллы – вовсе не «суровое авторское кино с минимумом сюжета», как представляет себе фестивальный фильм среднестатистический россиянин. Во-первых, это комедия. Во-вторых, она на татарском языке. Впрочем, этот факт имеет значение разве что для подготовленного зрителя: в широкий российский прокат картина выйдет в дубляже (а жаль, с оригинальным звуком это ещё смешнее и оригинальнее). Ну и в-третьих, это один из самых оптимистичных и нежных фильмов за последнее время.

«Бери да помни» весь соткан из противоречий, да и сам фильм – сплошной контрапункт. С одной стороны, он позиционируется как «комедия», с другой – далеко не каждая юмористическая лента про детство начинается с гибели родителей одного из главных героев. Экранные страдания разрушаются бодрым саундтреком. Пьяный дед проваливает идиллическую «легенду», которую долго выстраивали взрослые. В другом фильме это стало бы драматическим моментом, здесь же – это один из самых смешных эпизодов.

Рассказывая о том, что происходит в первые же минуты фильма, мы не спойлерим. Да это и не тайна для зрителей: ну что ещё можно подумать, когда взрослые люди сидят в тёмной комнате, а престарелая хозяйка дома Суфия (в исполнении прекрасной Розы Хайруллиной) тихо произносит: «Как мы скажем это Ильхаму?». Ильхам (чудесный Юнус Таиров) – шестилетний мальчик, которого родители отправили на лето в татарскую деревню к дедушке с бабушкой. Но они не прилетят, и об этом знают все, кроме ребёнка.

Пока Ильхам скучает и бесконечно слушает «вызов не может быть установлен», дед «Расим бабай» (Рабит Батулла) вспоминает давнюю игру «Бери да помни». Помните, как мы все играли с куриной вилочковой косточкой? Каждый держит косточку одним мизинцем, кто отломит большую часть – тот выиграл. А значит, может загадывать желание, которое должен исполнить «оппонент». Надо только вовремя сказать: «Помни».

Дед, разумеется, всё время проигрывает и покупает Ильхаму ящики мороженого, упаковки лимонада, которые выливаются в ванную, и в ней потом купаются все деревенские мальчишки. Сам бабай втихую пьёт горькую и медленно спивается, что не нравится, разумеется, Суфие, пока сама бабушка не включается в игру. И вот уже весь дом мяукает, наполняется роботами, бэтменами, спайдерменами и женщинами-кошками, не знающими английского. Это мало кого устраивает, особенно женщину из органов опеки. Тем не менее, в игру включается вся деревня. «Бери да помни» становится «культурным кодом» местных жителей.

И всё это время Ильхам не знает, где его родители. Здесь щемящие разговоры (– Дедушка, почему бабушка плачет? – Я выиграл, и теперь она должна плакать. – Ну и задания у тебя, бабай). Или, наверное, самый важный и короткий диалог между почтальоншей и Ильхамом в костюме Человека-паука (– Что это у тебя? – Маска. – Кошмар…).

Здесь все носят маски, но делают это ради мальчика. Правда подходит к нему всё ближе и ближе, но и она становится игрой. Да, два старых человека и ребенок – главные герои этого фильма, но посмотрите на их соседей. Вот мент Ильфак хочет стать звездой стендапа, но у него есть только единственная шутка про вторую половину своего имени. Чиновник хочет заново отстроить школу с помощью краудфандинга, но никак не может запомнить это слово. По вечерам здесь устраивают дискотеки с каким-то блестящим «цыганским» микрофоном под сирену полицейской машины.

Так залихватски и весело с лёгкой сумасшедшинкой умеют описывать горе одной семьи разве что Кустурица да покойный Данелия. Это не пляски на куриных косточках, это способ выживания. Кульминация в таких фильмах не сюжетная, а цветовая: когда Суфия возвращается из суши-бара с крашеной головой и не разговаривает пьющим бабаем – ведь она загадала, чтобы он стал невидимкой. И внезапно сама становится невидимкой на некоторое время. И вот здесь дед понимает, что он является для мальчика не просто отцом, а главой семьи (а то и всего посёлка).

Это, конечно же, не о вреде пьянства. В России над алкоголиками принято чаще смеяться, чем снимать про них истории с моралью, если это не советская пропаганда. Это очень драматургическая история, её легко можно поставить на сцене. Так, когда приходит письмо из органов опеки, мальчик осыпает плачущих деда и бабушку соломой, которую в деревнях, в общем-то, используют в качестве подстилки, но здесь каждый зритель понимает, что солома несёт совсем другое назначение. И одновременно символы, крупные планы (два мотылька, руки Суфии, дед ощупывает крышу своего ржавого «мерседеса-бенца») играют более важную роль, чем планы общие, как это и бывает в большом взрослом кинематографе.

Парадокс, но это взрослое кино снял 30-летний Байбулат Батулла, с которым мы познакомились ещё в 2017 году после его смешной и глуповатой короткометражки «Половинки», созданной в стенах Московской школы кино. А потом был ещё большой ситком «Большая игра». Байбулат, несомненно, вырос как автор, и мы поговорим с ним об этом в ближайшее время.

Родион Чемонин