Вадим Дуда: «Роботы уже работают в нашей библиотеке»

С инициативой проведения Российско-китайского библиотечного форума Российская государственная библиотека (РГБ) и Национальная библиотека Китая выступили еще несколько лет назад. Первая такая встреча состоялась в июле 2023 года. Событие объединило руководителей и специалистов крупнейших библиотек двух стран, которые обсудили перспективы взаимодействия в сфере реставрации библиотечных фондов и вопросы модернизации библиотек. Очередной форум состоится в Пекине с 3 по 7 июня. Главной его темой, как планируется, станет проблематика внедрения технологий ИИ в работу библиотек. О том, какой опыт РГБ в использовании искусственного интеллекта может быть полезен коллегам из Поднебесной, с какими сложностями сталкиваются современные библиотеки, а также о том, как объединение усилий помогает принимать вызовы времени, в интервью партнёру Евразийской медиагруппы, международной сети TV BRICS, рассказал генеральный директор РГБ Вадим Дуда.

– По инициативе Российской государственной библиотеки и Национальной библиотеки Китая этим летом пройдет второй российско-китайский библиотечный форум. Первый состоялся летом 2023 года. Расскажите, как изменились взаимоотношения специалистов двух стран?

– На самом деле, форум нужен был гораздо раньше. Он должен был пройти еще в 2020 году, но случилась пандемия, и мы были вынуждены перенести его. Но, конечно, немного поменялись акценты. В 2018 году мы думали о том, что трансформация библиотек в новой цифровой среде – это самое главное, что может нас интересовать. Но за пять лет, которые прошли, мы немного по-другому стали расставлять приоритеты. Возвращается интерес к чтению книг, традиционная миссия библиотеки – предоставлять доступ к книгам – становится все более актуальной. Конечно, вопросы цифровой трансформации тоже будут нас интересовать. Но есть очень тонкие акценты. Это искусственный интеллект, нейросети, их влияние на информационную среду. И здесь поодиночке нам не справиться. Именно поэтому то, что мы обсудили год назад на площадке Российской государственной библиотеки в Доме Пашкова, найдет продолжение и в обсуждениях в Пекине.

– Над чем шла работа с момента прошлого форума?

– Если говорить об искусственном интеллекте, мы потратили много сил, ресурсов и внимания на то, чтобы внедрить его в работу, в производственные процессы. Кажется, что библиотека очень консервативная организация. Так и есть, но тем не менее уже за этот год у нас есть определенные итоги. Уже сейчас я могу с уверенностью сказать, что роботы уже работают в нашей библиотеке и выполняют определенные функции. Речь идет о создании библиографических описаний, заполнении определенных информационных полей, создании электронных каталогов, раскрытии наших богатейших фондов. И в этом, я думаю, очень большая роль нейросетей и искусственного интеллекта. Уверен, что наши китайские друзья тоже очень активно занимаются этой тематикой, и мы сможем обменяться опытом. В информационном мире очень сложно делать что-то поодиночке. Нужна обязательно кооперация и обмен лучшими практиками.

– А есть понимание, какие практики будут полезны для китайских коллег и наоборот?

– Я думаю, что любая библиотека столкнется с проблемой раскрытия своих фондов в цифровой среде. О чем идет речь? Ленинка – это фантастический фонд и по качеству, и по количеству. После объединения с Российской книжной палатой она стала крупнейшей библиотекой в мире с фондом около 200 000 документов. Но между фондом и читателем есть справочно-библиографический аппарат для поиска и навигации по нашим бесконечным фондам. Мы все помним, что когда-то это были карточные каталоги, где можно было перебирать и искать нужные документы. В последнее время создаются каталоги электронные. Но тем не менее и в электронных каталогах, и карточных каталогах есть один минус. Это субъективное мнение библиографа или каталогизатора, который отнес ту или иную книгу, тот или иной документ к определенной области знаний. Эти области быстро меняются, и некоторые книги из наших фондов, например конца XX века, можно отнести к теме «Искусственный интеллект». А ведь тогда не было такой области знаний. И многие библиотеки вынуждены будут столкнуться с так называемой проблемой ретрокаталогизации, когда определенный массив документов нужно еще раз описать, систематизировать, отнести к тому или иному узлу знаний. Думаю, что искусственный интеллект и нейросети – это очень хороший инструмент, для того чтобы сохранить весь индексный массив, некую матрицу смыслов, которые могут быть заново систематизированы в соответствии с запросами пользователей и появившимися новыми узлами системы знаний.

– На первом российско-китайском библиотечном форуме шла речь в том числе об оцифровке документов, связанных с историей географии Китая, которые находятся в России. Есть ли какие-то результаты?

– Давайте мы немного поговорим об оцифровке. Есть такое заблуждение, что легко все библиотечные фонды преобразовать в некий цифровой вид и сделать их доступными для пользователей. Когда спрашивают о Ленинке, где всё уже оцифровано, то давайте немножко посчитаем. У нас самый крупный участок по оцифровке во всей Европе. Но при этом, для того чтобы все документы из фондов были так или иначе оцифрованы, нам нужно потратить около 2000 лет. Поэтому в сети есть далеко не все. Конечно, современные книги, современный контент – все это есть. Но то, что касается фондов крупнейших библиотек, таких как Ленинка, Национальная библиотека Китая, потребуется очень много времени, для того чтобы эти фонды были доступны в цифровой среде. И на самом деле я не очень понимаю, зачем это делать. В чём смысл оцифровки всех фондов? Поэтому, я думаю, что на повестке дня и у нас, и у наших китайских друзей будет вопрос приоритезации. А что именно нужно привести в цифровую форму в первую очередь? И, очевидно, будет два критерия, почему нужно это делать. Первый критерий – это сохранение документов. Критично дать читателям возможность пользоваться документами, не прикасаясь к ним, не ухудшая их физическое состояние. И второе – это расширение доступности документов, расширение аудитории, которая может поработать с ними. В нашей стране несколько лет назад был принят национальный проект «Культура», и частью этого проекта являются так называемые книжные памятники. Был принят федеральный закон, который определяет, что является книжными памятниками. И каждый год 8000 наиболее ценных книг из фондов библиотек всей нашей страны оцифровываются в высоком разрешении и становятся доступными для широкой аудитории. Я думаю, что по такому пути мы должны пойти и в сотрудничестве с нашими китайскими друзьями. В наших фондах находится примерно 200 000 документов, которые имеют отношение к Китаю, и я думаю, что мы вместе должны определить некую систему приоритетов.

– Методы сохранения редких книг у специалистов из России и из Китая отличаются или схожи?

– Важнейшая тема не только для любой библиотеки, но и для музея или архива – это сохранение фонда. У нас очень многое сделано в этом направлении. Мы открываем шесть центров реставрации по нашей стране в качестве филиалов Ленинки каждый год. Это очень важно, потому что эта область деятельности – удивительный синтез консерватизма и инноваций.

Каждый год появляются новые подходы, технологии, материалы, инструменты. Но тем не менее в основе лежит очень консервативный подход глубочайшего внимания к документу, глубочайшей заботы мастера, и это очень непростое направление деятельности. Учиться можно только у мастера, только очно. Мы очень активно обменивается нашим опытом с другими библиотеками. Уверен, что будем изучать опыт наших китайских коллег. Я думаю, что он очень интересный и мы с удовольствием будем делиться своим опытом, лучшими практиками и с нашей стороны. И будем все возможное делать для того, чтобы опыт наших китайских коллег стал доступен и нам.

– Какие инновационные решения могут появиться или хотелось бы, чтобы они появились и помогли в этой сложной работе?

– Есть несколько направлений, где технологии будут играть очень важную роль. Всем известны пожелтевшие страницы, которые рассыпаются в руках. Это бумага с повышенной кислотностью определенного периода изготовления, и таких фондов в библиотеках очень много. Я думаю, что речь идет о десятках миллионов или, может быть, даже о сотнях миллионов документов. Прежде всего это газеты. Это очень сложная технология массовой нейтрализации. Это не скрупулезная, трепетная работа мастера отдельно с каждым листочком, а массовая нейтрализация. Поэтому тут важны технологические решения, определенная химия, определенные способы сушки и восстановления документов.

Второе направление – это всё то, что касается исследований. Любой документ, который попадает в руки реставраторов, должен пройти определенную сетку лабораторных исследований, для того чтобы принятые методики восстановления и реставрации оставили документ в первозданном виде.

– Какие у вас ожидания от второго библиотечного форума?

– В нашем деле, как и во многих других отраслях, очень важен личный контакт, горизонтальные связи с коллегами, для того чтобы можно было в очень оперативном режиме обмениваться опытом, консультациями, советами. Для этого нужно поддерживать профессиональные отношения. Я уверен, что форум поможет установить очень много настоящих рабочих, дружеских, профессиональных связей.

Если говорить о рациональной части, то, конечно, необходимо изучать опыт и в области реставрации, в области обслуживания очень большого потока читателей. Не секрет, что в китайских библиотеках он гораздо больше. Конечно, это опыт цифровой трансформации, использования искусственного интеллекта, оцифровки. Я думаю, всеми этими направлениями нужно обмениваться. Уверен, что китайским коллегам очень интересен будет наш опыт по запуску национального проекта модернизации библиотечной сети. Каждый год мы создаем от 200 до 300 модельных библиотек по всей нашей стране. Этот опыт был очень интересен Индии. Там уже появилась похожая национальная программа. Ну и, конечно, опыт открытия наших филиалов, центров реставрации и консервации на базе региональных библиотек.

– Если говорить о книгах, которые выбирают читатели в библиотеках, изменились ли их предпочтения?

– Мы видим устойчивый рост спроса на книги, посвященные саморазвитию и самообразованию. Это значит, что читатели нашей библиотечной сети хорошо понимают, что основное конкурентное преимущество в постиндустриальном мире – это, конечно же, интеллектуальный капитал, мир становится абсолютно открытым, и можно найти способ реализации себя как профессионала, в том числе и не уезжая из своего родного города или села.

В этом смысле библиотеки становятся очень уникальными площадками, которые дают возможность реализовывать такие устремления. Например, по модельным библиотекам очень большим спросом пользуется наша инициатива, которая называется «Гений места». Это точка входа в волнующий мир креативных индустрий. Я думаю, что, помимо компетенции и опыта, очень важно, чтобы кто-то тебе помог в самом начале, дал тебе профессиональную ориентацию, показал, какие есть направления, помог с книгами, мастер-классами. И библиотеки с успехом справляются с этой новой для нас ролью.

– А если говорить о русской классической литературе, есть ли, по вашим ощущениям, на нее сейчас спрос или он затих?

– Очень интересный эффект взаимосвязи между экранизацией и спросом на книги мы видели в этом году. Приведу лишь буквально два примера. «Мастер и Маргарита» была достаточно успешно экранизирована, и все сети продаж книг в один голос говорили, что книги закончились. Могу подтвердить, что у нас тоже был определенный запас наших книг «Мастер и Маргарита» и он, конечно же, очень быстро кончился.

Кстати, если внимательно почитать первую главу «Мастера и Маргариты», по-моему предпоследний абзац, то там написано, зачем Воланд прибыл в Москву. Он собирался поработать с документами из государственной библиотеки. Так что это имеет к нам самое прямое отношение.

Еще один пример о взаимосвязи экранизации, моды и спроса на книги – «Чебурашка». Это тоже блистательная экранизация, и уверен, что очень многих тиражей «Чебурашки» сейчас больше нет.

Думаю, что спрос на классику постоянный. Еще очень многие поколения будут читать и Достоевского, и Толстого, и многих других наших классиков.

– А есть ли запросы у российского читателя или исследователя на китайскую литературу?

– Китайская литература богатейшая. К сожалению, много лет мы жили в засилье литературы, переведенной с основных языков – английского, испанского. Уверен, что сейчас настало время обратить внимание на Китай, на Индию. Если немножко поглубже окунуться в этот мир, то мы выясним, какое влияние наша литература оказал на литературу Востока. Например, один из египетских писателей, лауреат Нобелевской премии Нагиб Махфуз считал своим вдохновителем Ивана Бунина. И я думаю, что таких примеров мы найдем очень много. Поэтому мы должны вместе с нашими друзьями подумать о том, как произведения китайских авторов найдут путь к сердцам наших читателей. Наверное, в настоящий момент самое известное произведение – это «Искусство войны» Сунь-цзы, переведенное на очень многие языки. Еще раз повторюсь: китайская литература достойна того, чтобы с ней познакомилась гораздо более широкая аудитория.

Мария Неустроева