Большое евразийское партнерство как основа нового мирового порядка

«Евразия сегодня» продолжает серию публикаций некоторых глав книги Сергея Глазьева «Китайское экономическое чудо. Уроки для истории и мира», выпущенной издательством «Весь мир» в 2023 году. 

РАЗДЕЛ 5

Стратегическое партнёрство Китая и России как основа большого евразийского партнёрства и становления нового МХУ

ГЛАВА 12 Формирование Большого евразийского партнерства как основы нового мирового порядка

12.1. Общие подходы

Для прекращения мировой гибридной войны недостаточно теоретических знаний, общих рекомендаций и благих пожеланий. В решающей степени это вопрос политической воли и практических действий заинтересованных государств, крупных экономических игроков, социальных организаций. Выше уже говорилось о необходимости создания достаточной мощной и широкой международной коалиции, способной нанести агрессору неприемлемый ущерб. В этой коалиции заинтересованы прежде всего успешно развивающиеся страны, формирующие ядро нового мирохозяйственного и поднимающиеся на волне роста нового технологического уклада. А также Россия и другие страны постсоветского пространства, не имеющие перспектив развития на периферии старого МХУ. В совокупности, опираясь на созданные ими региональные объединения – ШОС и ЕАЭС, они могут приступить к формированию основ интегрального МХУ, создавая соответствующие ему новые валютно-финансовую, торгово-экономическую, транспортно-энергетическую и информационную инфраструктуры, оформляя их в нормах международного права, а также разрабатывая общую идеологию будущего мироустройства.

К потенциальным участникам антивоенной коалиции можно отнести все страны, не заинтересованные в новой мировой войне, и проживающее в них подавляющее большинство человечества. Прежде всего, это страны, против которых направлен основной удар американской агрессии: Россия и Китай. Это страны нового мирохозяйственного уклада, успешно растущие на волне роста нового технологического уклада: Китай, Индия, страны Индокитая, формирующие новый центр развития мировой экономики. В числе прочих к таковым относятся Япония, Корея и все удержавшие суверенитет постсоветские государства, явившиеся предшественниками в формировании составляющих его институтов. И конечно же страны – бенефициары сотрудничества с Азиатским центром развития экономики, получающие положительные импульсы от его роста посредством участия в «Одном поясе – Одном пути» и других процессах евразийской интеграции.

Следует отметить, что народы США и стран-сателлитов тоже не заинтересованы в войне, даже гибридной. В этой противоположности интересов собственного народа заключается слабость американской и европейской властвующих элит, которая влечет разрушение ее единства, проявившееся в избирательной кампании в США и в Брексите. Тем не менее военно-политическая мощь американского империализма последовательно направляется интересами капиталистической олигархии, и пока нет никаких признаков изменения сознания американской властвующей элиты, ориентированного на установление мирового господства.

Охарактеризованная выше стратегия международного экономического сотрудничества КНР органично сочетается со стратегической линией президента России В. В. Путина на выстраивание равноправных и взаимовыгодных отношений государств в процессе евразийской экономической интеграции. Однако приверженность российской властно-финансовой элиты доктрине Вашингтонского консенсуса, ориентированной на обслуживание интересов международного капитала, блокирует реальное стратегическое партнерство с КНР и подрывает доверие к России. Доминирующее властнохозяйственное положение компрадорской олигархии и коррумпированной банкократии затрудняет формирование в России институтов нового мирохозяйственного уклада и ее последовательное участие в антивоенной коалиции.

Гибридный характер современной мировой войны проявляется, среди прочих особенностей, в отсутствии фронтовых линий между странами. Боевые столкновения в политическом, информационном и валютно-финансовом измерениях происходят внутри стран, раздираемых антагонистическими противоречиями между властвующей элитой и народом. В России, например, линия фронта проходит между неформальным альянсом компрадорской олигархии и коррумпированного чиновничества, с одной стороны, и народно-патриотическими силами – с другой. Первые контролируют «командные высоты» в финансовом, информационном и сырьевом секторах, в то время как вторые опираются на поддержку большинства населения и продуктивную элиту общества. И так в каждой стране, лишенной идеологической целостности и концентрации политической воли. В том числе в США и других странах НАТО есть силы, сопротивляющиеся развертыванию мировой гибридной войны.

Из этого следует, что формирование антивоенной коалиции не должно замыкаться на политических лидерах, которым подчас трудно занять четко определенную позицию без риска политической и экономической дестабилизации в своих странах. Гибридная агрессия мировой капиталистической олигархии, хоть и опирается на военно-политическую мощь США, но пронизывает все страны мира, стремясь парализовать их системы национальной безопасности. Для ее нейтрализации антивоенная коалиция должна включать не только государства, но и общественные организации, корпорации, СМИ, интеллектуальные центры во всех странах мира, в том числе развязавших мировую гибридную войну. Иными словами, антивоенная коалиция должна быть сетевой и обладать инфраструктурой, способной предоставлять своим участникам свободу действий. Эта инфраструктура должна включать все необходимые для воспроизводства современной экономики элементы: центры эмиссии мировой и национальных валют, биржи и механизмы ценообразования, платежно-расчетные системы, рейтинговые агентства, юридические и аудиторские компании, СМИ, научные и образовательные центры и пр.

Формирование антивоенной коалиции – необходимое, но недостаточное условие прекращение мировой гибридной войны. Коалиция должна продемонстрировать агрессору неотвратимость неприемлемого ущерба в случае продолжения агрессии. Неприемлемый ущерб для капиталистической олигархии – утрата ее доходов и богатств. Поскольку основным источником этих доходов является эмиссия мировых валют, прежде всего доллара, для нанесения неприемлемого ущерба достаточно будет отказаться от его использования в международных расчетах и резервах.

В ответ на отказ от использования доллара в международных расчетах финансовая олигархия США до сих пор отвечала военной агрессией. Так было на Балканах после введения европейскими странами евро. В результате военной агрессии против Югославии европейская валюта сильно просела, и доллар продемонстрировал свое преимущество. После того как Ирак перешел на расчеты за нефть в евро, последовали военное вторжение и его оккупация американскими войсками. Аналогичным образом американская властвующая элита и ее сателлиты поступили с Ливией после того, как Каддафи отказался от использования доллара и взял курс на сближение с ЕС.

Антивоенная коалиция должна быть достаточно сильной, чтобы блокировать применение США военной силы. Для выполнения этого условия достаточно участия в ней России, имеющей с США паритет по ракетно-ядерным вооружениям. Но у России нет достаточного влияния на мировую финансовую систему, чтобы оказать на нее критическое влияние. Также она уязвима в отношении применения информационных технологий, на рынке которых США обладают глобальным доминированием. Чтобы прекратить мировую гибридную войну, антивоенная коалиция должна обладать достаточным весом в мировой финансовой системе, способностью самостоятельного развития информационно-коммуникационных технологий и несокрушимой военной мощью. Этим требованиям отвечает совокупный потенциал стран Шанхайской организации сотрудничества. Она может стать основой для формирования достаточно мощной антивоенной коалиции, которая способна нанести своими действиями неприемлемый ущерб американской финансовой олигархии.

Еще одним фундаментальным основанием для формирования антивоенной коалиции должна стать международная конвенция по кибербезопасности, предусматривающая обязательства сторон не применять информационные технологии в противоправных целях, включая использование закладываемых в программы и электронные устройства компьютерных вирусов, скрытые средства наблюдения, прослушивания передачи данных и воздействия на электронные системы, а также вести борьбу с этими правонарушениями в соответствии с национальным законодательством. Этот договор мог бы включать создание фильтров, защищающих информационные системы стран-участниц от кибератак извне и позволяющих отсекать сегменты глобальных информационных сетей, от которых исходят эти угрозы. Он должен также предусматривать возможность введения коллективных санкций сторон против государств, отказывающихся присоединяться к соглашению и злоупотребляющих своими преимуществами в операционных системах, социальных сетях, на рынке телекоммуникационных услуг путем ведения электронного шпионажа, хакерских атак и диверсий на территории стран – участниц данного соглашения. Эти санкции могли бы включать введение эмбарго в отношении поставок электронного оборудования, телекоммуникационных услуг, использования информационных систем, включая социальные сети, а также создание преимуществ для разработки и использования информационных технологий собственного производства стран-участниц.

Старт к формированию антивоенной коалиции может дать открытое международное расследование источников происхождения коронавируса. По его итогам страны – участницы вступившей в силу в 1975 г. Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении могли бы предъявить обвинение США в ее нарушении, которые в 2001 г. отказались принимать прилагаемый к ней Протокол, предусматривающий механизм взаимного контроля. В рамках этого обвинения можно было бы потребовать раскрытия данных о созданной спецслужбами США сети секретных биоинженерных лабораторий в различных странах на всех континентах. По итогам расследования можно также дополнить указанный протокол санкциями в отношении стран, скрывающих свою деятельность в данной области.

Необходимость создания международной системы контроля за биоинженерными исследованиями доказывается известными специалистами. Если даже исключить сознательную разработку коронавируса как биологического оружия, то, судя по имеющимся данным о его происхождении, следующей по вероятности версией является утечка синтезированного американскими, австралийскими и китайскими учеными вируса из секретной лаборатории в окружающую среду. Согласно данным Л. Клоца, в каждой из 14 известных лабораторий, проводящих исследования в области передаваемых по воздуху вирусов, существует вероятность 0,246% появления патогенного вируса, подобного «испанке-1918» и способного вызвать эпидемию с 50–100 млн жертв. Согласно исследованию фактов утечки вирусов из американских лабораторий, 67–80% из них случается вследствие ошибок персонала.

Характерные для интегрального мирохозяйственного уклада цели гармоничного развития на основе роста народного благосостояния в разных странах могут трактоваться по-разному и не предполагают, сами по себе, международной солидарности. В качестве основы для создания глобальной антивоенной коалиции могут использоваться существующие региональные объединения стран, доверяющих друг другу и выстраивающих взаимовыгодное сотрудничество на принципах нового мирохозяйственного уклада.

Региональные экономические объединения стран, создаваемые в целях сочетания национальных конкурентных преимуществ и достижения синергетического эффекта опережающего экономического развития, могут стать серьезной опорой формированию такой коалиции. Вырабатывая общие нормы регулирования и программы развития экономики, они будут содействовать становлению интегрального мирохозяйственного уклада. Такая «интеграция интеграций» по замыслу президента России В. В. Путина могла бы быть положена в основу Большого евразийского партнерства (БЕП).

В этом контексте не следует сбрасывать со счетов Европейский союз. В настоящее время стратегия ЕС подчинена общим интересам американо-европейского крупного капитала, получающего неограниченное рефинансирование Европейского Центрального банка. При этом она имеет подчиненный, по отношению к стратегии США характер. Регуляторы ЕС беспрекословно выполняют все руководящие указания Вашингтона в рамках развязанной США мировой гибридной войны. Хотя многие европейские государства и корпорации несут потери от американских санкций, у них нет возможностей повлиять на политический курс Европейской комиссии.

Структура управления ЕС соответствует принципам уходящего имперского мирохозяйственного уклада. Она слишком централизована, бюрократизирована и формализована, система принятия решений усложнена громоздкими согласованиями, а также поддается манипулирования со стороны как внешних, так и внутренних силовых линий капиталистической олигархии. Ярким примером такого манипулирования стало принуждение руководителей всех стран ЕС к подписанию нелегитимного соглашения об ассоциации с Украиной во главе с нацистскими преступниками, совершившими под руководством спецслужб США насильственный госпереворот в Киеве.

Вместе с тем потенциально существует возможность обретения ЕС самостоятельной стратегии в соответствии с национальными интересами составляющих его стран. Для этого, однако, потребуются экстраординарные усилия со стороны их политических элит, которые пока к этому явно не готовы. Возможно, после Брексита давление США на политические элиты европейских стран ослабнет. Но, скорее всего, потребуется смена поколений для того, чтобы у них восстановилась национальная идентичность. А, возможно, что вследствие гуманитарной катастрофы, к которой ведет крах европейской политики мультикультурализма, ЕС погрузится в идеологическую прострацию и утратит возможность формирования общей стратегии.