Сквозь века и границы: Даши Намдаков и его мифический мир

Изящная кукла с тонкими, как тростинки, руками, в ярком красном платье величаво восседает на музейном постаменте. Во всем – от ее позы до выражения лица – читается усталость. Ее зовут Сэсэг, что в переводе с бурятского означает «цветок». Имя куклы уже рассказывает нам историю – она прошла очень трудный путь, присела отдохнуть и, словно степной цветок, расцвела. Детали продуманы до мелочей: под её платьем спрятаны изящные сапожки, подошва которых слегка стёрта – говорящее свидетельство того, насколько долгой была дорога.

Сэсэг и другие 18 кукол, представленные в экспозиции «Ульгер» в музее «Искусство Омска» – это творения знаменитого бурятского художника Даши Намдакова, уроженца маленькой забайкальской деревни, и его большой семьи. Они экспонировались по всему миру и даже украшали лондонский Гайд-парк.

Коллекцию кукол «Ульгер», что в переводе означает «сказание», Даши Намдаков впервые представил в 2015 году. Изящные фигурки словно пришли в реальный мир из древних мифов; каждая кукла – это не просто произведение искусства, а символ, хранящий связь с азиатскими традициями, буддийскими притчами и культурным наследием бурятского народа. Перед посетителями словно бы оживают чарующие волшебницы, сильные воительницы и древние монгольские ханши. «У каждого экспоната своя история, свой сложный процесс изготовления с использованием многообразных художественных приемов, свое настроение и выражение лица. Почти все куклы – это женские образы, важные для бурятской культуры. К женщине особо почитаемое и уважительное отношение, с ней связано рождение детей, а количеством детей исчислялось счастье и благополучие семьи», – говорит директор Городского музея «Искусство Омска» Лариса Тимкова.

Интересно, что созданием кукол занимается вся семья Намдакова. Сам Даши разрабатывает образы и графические эскизы, после чего к процессу подключаются его братья и сёстры. Каждый член семьи отвечает за определённый этап: изготовление каркаса, прорисовку черт лица, плетение удивительных причёсок из волос яка, пошив костюмов. Для работы мастера используют исключительно натуральные материалы и традиционные техники, чтобы максимально точно передать мельчайшие детали национальных костюмов и исторических атрибутов.

«Для произведений семьи Намдаковых кукла – очень условное название, их можно назвать и скульптурой, и произведениями декоративно-прикладного искусства», – добавляет Лариса Тимкова.

Проект дебютировал в галерее современного искусства в Иркутске. Затем куклы Намдаковых были представлены в Китайском музее мирового искусства «Миллениум», где привели в восторг восточных экспертов. Также выставка проходила в Российском этнографическом музее в рамках проекта, посвящённого кукольному искусству и народным ремёслам монгольских народов.

Под счастливым солнцем

Имя Намдакова (его полная форма, к слову, Дашинима) в переводе с бурятского означает «удачливое» или «счастливое солнце». Но путь ко всемирной славе вовсе не был этим счастливым солнцем освещен – даже художником Даши стал не «благодаря», а «вопреки».

Родился мастер 16 февраля 1967 года в бурятском селе Укурик (Забайкалье, Хилокский район Читинской области). Сложно поверить, что в этом медвежьем углу, окруженном с одной стороны рекой, а с другой – тайгой, могла царить атмосфера творчества. Но Дашиниме повезло – его отец Бальжан Намдаков был потомственным кузнецом-дарханом и народным мастером. Он владел искусством ковки, скульптуры, резьбы по дереву и даже ткачества.

С первых дней мальчик рос в магической атмосфере искусства: он видел, как создаются тхангки – буддийские ритуальные рисунки, наполненные удивительными мифическими персонажами и яркими красками. Это был безграничный мир, населённый животными невиданной красы, духами и сверхъестественными существами. В детстве Даши говорил только на бурятском языке, постигая его глубокую сакральную суть.

Но его мир рухнул, когда Даши отправился учиться в школу. Как и для многих ребят из отдаленных деревень, его новым домом стал интернат, где мальчик учился и жил. Строгие советские педагоги не обрадовались ребенку с чересчур бурным воображением. Все его представления о мире безжалостно высмеивались, строгий распорядок дня ограничил свободу, а творчество оказалось под запретом. Дошло до того, что Даши стал получать двойки… по рисованию: на уроках не разрешалось рисовать свое, можно было только копировать картинки из учебников. И мальчик решил бунтовать таким образом, едва не оставшись на второй год.  

Тело отозвалось на это сопротивление болезнью: череда тяжёлых операций ослабила Даши. В отчаянии его родители обратились к шаманке, заявившей, что недуг – кара за ошибки предков и разрыв с природой. Чтобы исцелить его, пришлось провести древний обряд. «Обряд был долгим, сложным, – рассказывал Даши в одном из интервью. – А на следующий день, когда я проснулся, впервые проспав до обеда за долгие годы, ничего не болело. С тех пор много размышлял о язычестве, его корнях, о силах природы. Земля, вода, воздух – любви к стихиям не научишь, их надо чувствовать и черпать в них силы. Отсюда и любовь к сказаниям, сказкам, куклам. Это мир детства и прочная связь с корнями, родителями».

Не поступив в Московское государственное академическое художественное училище памяти 1905 года, он решил попробовать себя в другой сфере и подал документы в Новосибирский инженерно-строительный институт, выбрав архитектуру. Однако, даже осваивая строгие линии чертежей, Даши не мог отказаться от внутреннего стремления к пластике – он продолжал создавать эскизы причудливых скульптур. Один из преподавателей, разглядев в нём подлинный талант, посоветовал сменить учебное заведение. Так Намдаков оказался в Красноярском государственном художественном институте, где смог раскрыть свой творческий потенциал в полной мере.

Но грянули голодные 90-е. Художник, пусть даже гениальный, оказался никому не нужен. Чтобы прокормить себя и свою семью, Даши открыл в Улан-Удэ небольшую ювелирную мастерскую. Он вспоминает, как все доходы от этого предприятия, а также зарплату его жены, которая в то время работала в банке, он тратил на бронзу, из которой создавал свои скульптуры по мотивам древних бурятских сказаний. «Литьё бронзы – сложный технологический процесс, который невозможно выполнить самостоятельно и который требует обученного персонала, которому нужно платить. Если бы этот процесс было проще наладить, среди нас было бы больше скульпторов», – признавался он.

Жизнь изменилась коренным образом на стыке тысячелетий. В 2000 году в Иркутском художественном музее с оглушительным успехом прошла первая персональная выставка Даши Намдакова. Спустя несколько лет он получил приглашение представить свои работы в Москве. На групповой выставке в Центральном доме художника его скульптуры сильно выделялись среди произведений других молодых российских мастеров. Это событие стало переломным моментом – вскоре о творчестве Намдакова заговорили в столице, и у художника началась кочевая жизнь.

Начиная с 2000 года бурятский мастер представил свои работы на десятках выставок по всему миру – от Токио и Пекина до Нью-Йорка и Лос-Анджелеса. Его скульптуры и графика украшали залы ведущих музеев, включая Государственный Эрмитаж в Санкт-Петербурге и Пекинский музей мирового искусства, а также экспонировались в престижных галереях, таких как Halcyon Gallery в Лондоне и National Arts Club в США.

А еще он создавал костюмы для фильма режиссёра Сергея Бодрова-старшего «Монгол», номинированного на «Оскар» и получившего шесть национальных премий «Ника». Даши признали лучшим художником-постановщиком, и столь почетное звание он вполне заслужил – образ монгольских воинов он воссоздал по старинным рисункам, а оружие было выковано в его мастерской. «Даши Намдаков – универсальный автор, успешно работающий во многих видах изобразительного искусства, решающий масштабные художественные и пластические задачи в различных материалах, – отмечает Лариса Тимкова. – Он является автором произведений ювелирного искусства, произведений из фарфора, монументальной скульптуры, руководителем и участником архитектурных проектов. Его искусство интересно европейским зрителям и понятно на Востоке. Создавая современные произведения, он интуитивно, подсознательно связан с древней культурой».

Возвращение домой

Объездив весь мир, пожив в Иркутске, Лондоне и Москве, знаменитый скульптор вернулся в свою родную бурятскую деревню.

«Моя родина, село Укурик в Забайкальском крае, в последние десятилетия опустела и могла бы полностью исчезнуть с карты, как и многие другие сёла. Поэтому мы с односельчанами решили возродить его», – рассказывал Даши в интервью зарубежным изданиям.

В августе 2021 года он открыл здесь свою мастерскую и создал парк деревянных скульптур под названием «Тужи». Со временем на месте бывшей таежной степи вырос настоящий туристический оазис, в котором большая команда Даши, включая родных и друзей, с нуля выстроила всю инфраструктуру. Летом для гостей устраивают вечерние просмотры фильмов под открытым небом и посиделки у костра. А еще собирают за большим столом, чтобы угостить пловом, вкусным чаем и таежными лакомствами. Ну и, конечно, погружают в прекрасный мир искусства: учат росписи витражей, созданию скульптур, старомонгольской каллиграфии.

«Мы бы хотели, чтобы наши внуки через 10 лет с удовольствием приезжали сюда, учились работать с деревом и говорили на своём родном бурятском языке», – такими мечтами несколько лет назад поделился Даши. И можно сказать, что они сбылись.

Даши обрел свое личное счастье: он наконец смог сбежать из мегаполиса в родную тайгу, чтобы снова, как в детстве, стать свободным.

Мария Седнева

Фото: Городской музей «Искусство Омска», Wikimedia Commons