Аварская сказка

Чилбик и харт

Жила не жила на свете старуха, и было у нее три сына. Двое старших считались умными, а младший – плешивый оборвыш – Чилбик-глупыш. В ауле вое обижали Чилбика, но братья за него никогда не заступались.

Однажды трое братьев пошли в лес за хворостом. Целый день они работали, а вечером отправились домой, но заблудились в чаще. Наступила ночь. Растерялись старшие братья, задрожали от холода и страха. А Чилбик забрался на высокое дерево и увидел вдали огонек.

– Братья, я заметил огонек. Скорее пойдемте туда! – закричал он и слез с дерева. Пошли братья в ту сторону – Чилбик впереди, за ним остальные. Долго шли они через чащу, пока не увидели большой дом. Внутри горел очаг, а возле него сидели огромная харт и ее три дочки.

– Присаживайтесь к огню, грейтесь, а я приготовлю вам ужин, – обратилась к ним великанша.

За ужином перепуганные старшие братья не дотронулись до еды, зато Чилбик уплетал за троих и виду не подавал, что и ему страшно.

Потом харт уложила трех братьев спать, а сама прилегла у огня. Ночью взяла харт оселок, наточила большой нож и крикнула:

– Кто спит? Кто не спит?

– Я сплю, и я не сплю, – ответил Чилбик.

– Уже поздно, и маленьким пора заснуть.

– В такой час мать всегда угощала меня варениками, – сказал Чилбик.

Харт снова раздула огонь и приготовила вареники. Поел их Чилбик и юркнул в постель.

– Кто спит? Кто не спит?

– Я сплю, и я не сплю, – ответил Чилбик.

– Почему ты не спишь, уже поздно.

– В этот час мать всегда угощала меня халвой, – сказал Чилбик.

Заворчала харт, но приготовила халву. Чилбик поел и опять юркнул в постель.

Прошло немного времени, и харт в третий раз закричала:

– Кто спит? И кто не спит?

– Я сплю, и я не сплю, – ответил Чилбик.

– Бедный мальчик! Что это с тобой? Уже поздно. Я завтра рано должна вставать и идти в поле. Давай уснем.

– Как мне уснуть? В такое время мать всегда приносила мне воду в решете, – ответил Чилбик.

Взяла харт решето и пошла по воду, а Чилбик вскочил и переложил братьев в постель дочерей харт, а тех – в постель братьев.

Харт долго пыталась зачерпнуть воду решетом, но у нее, конечно, ничего не вышло, и она вернулась домой.

– Кто спит? И кто не спит? – еще раз крикнула харт.

Никто не отозвался. «Ага, наконец-то мальчишка уснул, – подумала харт, – сейчас я разделаюсь с братьями». Но харт перебила не братьев, а своих дочерей: она ведь не знала, что Чилбик переложил их в постель, где прежде лежали братья.

На рассвете харт проснулась и стала собираться в поле.

– Красногрудая! – обратилась она к своей старшей дочери. – Я иду в поле, а ты свари головы и ноги этих мальчишек и принеси мне.

– Хорошо, мама! – подражая голосу Красногрудой, пропищал Чилбик.

Когда харт ушла, Чилбик отправил братьев домой, а сам надел платье Красногрудой, сварил головы и ноги дочерей харт и отправился в поле.

Не успел он дойти до поля, как харт закричала:

– Доченька! Пока тебя не опалило солнце и не продул ветер, иди домой, а завтрак оставь на меже.

Чилбик оставил узелок на менад, а сам спрятался и стал ждать, что будет.

Харт быстро сжала ячмень и села завтракать, приговаривая:

– Ах, Чилбик, Чилбик, я сейчас сделаю с тобой то, что ты, сделал с моими варениками и халвой.

Схватила она голову, поднесла ко рту и в ужасе вскочила: то была голова ее старшей дочери. Завопила харт, завизжала, начала рвать на себе волосы и царапать лицо.

Потом увидела след Чилбика и бросилась вдогонку. Да куда там, – не догнать ей проворного Чилбика!

О случившемся стали говорить на базаре и в годекане. Дошел слух и до хана, и велел он позвать Чилбика.

Пришел Чилбик к хану.

– Правду ли говорят, что ты не боишься харт? – спросил хан.

– Это правда, – ответил Чилбик.

– В таком случае, – сказал хан, – тебе не трудно будет забрать ее одеяло, которым может укрыться целая сотня людей.

– Это не труднее, чем съесть хинкал, – похвастался Чилбик и пошел в лес. Там он вырубил длинную палку и заострил ее. Ночью, когда харт уснула, Чилбик забрался на крышу ее дома, проделал в ней дыру и пощекотал великаншу острием палки.

– Откуда взялось столько блох, – заворчала харт и проснулась. Чилбик опять уколол ее.

– Проклятые твари не дадут мне покоя, – пробормотала она и швырнула одеяло в открытую дверь. А Чилбик схватил его и побежал домой. Вскоре стало холодно, и харт вышла за одеялом. Видит: бежит Чилбик с одеялом в руках, и пустилась вдогонку. Да разве угонишься за резвым Чилбиком! А Чилбик принес одеяло хану.

– Вот молодец! – воскликнул хан. – Раз ты сумел украсть у харт одеяло, то сможешь утащить у нее и котел, в котором можно сварить обед на сто человек.

– Хорошо, – ответил Чилбик и пошел к харт.

По дороге захватил он полную торбу камней и опять забрался на крышу дома харт. Когда великанша поставила на огонь свой большой котел, Чилбик начал бросать камни в дымоход. Полетели тут искры, и головешки из очага посыпались на ноги харт.

– Проклятый огонь, проклятый котел! Противны вы мне после смерти дочерей! – сердито закричала харт и швырнула котел в огород.

А Чилбик схватил котел и бегом пустился домой.

Харт вскоре успокоилась, вышла из дому и увидела, что бежит Чилбик с котлом. Хотела было кинуться за ним, да махнула рукой: все равно не догнать!

Пришел Чилбик к хану, бросил котел к его ногам и облегченно вздохнул. Но хан и не думал оставить Чилбика в покое.

– У харт, говорят, золоторогая коза есть. Укради ее, и я щедро награжу тебя, – приказал хан.

Надоело Чилбику исполнять все прихоти хана, но все же он решил уважить его. Снова пошел Чилбик в лес, забрался на крышу сарая, сделал дыру и начал длинной острой палкой колоть козу. Заблеяла коза.

– Чему обрадовалась, дуреха, – проворчала харт и перевернулась на другой бок. Но коза блеяла все громче и громче, потому что Чилбик все время колол ее острой палкой.

– Дашь ты мне поспать в конце концов! – рассердилась харт и выгнала козу из сарая. А Чилбик взвалил козу на плечи и побежал домой. Бросилась за ним великанша, да не угнаться за Чилбиком!

Притащил Чилбик хану золоторогую козу и сказал:

– На тебе козу и больше меня не тревожь.

Да разве хан оставит кого-нибудь в покое!

– Чилбик! – говорит он. – Исполни мою последнюю просьбу. Все говорят: харт да харт. Хочу взглянуть на нее хоть раз. Если приведешь ее сюда – выдам за тебя свою дочь.

Заупрямился было Чилбик, но приближенные хана начали его укорять. При этом они все время повторяли: «За хана и его дочь и сто раз не жаль умереть».

Согласился Чилбик. Надел он лохмотья, обмазал лицо сажей, приклеил бороду и отправился в лес. Добрался Чилбик до дома великанши и тонким голосом пропищал:

– Салам алейкум, харт! Подай милостыню бедному путнику.

– Кто ты, уж не Чилбик ли? – закричала харт.

Заплакал Чилбик и говорит:

– Ах этот Чилбик! Житья от него нет в нашем ауле. Убил он моего отца, убил мою мать и моих братьев, которые были хорошими плотниками. Один я еле спасся.

Услыхала харт о новых жестокостях Чилбика, вспомнила своих дочерей и тоже заголосила. А потом дала она путнику поесть и пожелала счастливой дороги. Собрался было Чилбик уходить, но харт его остановила:

– Постой-ка! Ты сказал, что твои братья были плотниками. Не сможешь ли ты сделать мне сундук для зерна?

– Это легче, чем съесть хинкал, – ответил Чилбик. – Давай доски.

Чилбик сколотил сундук и сделал вид, что уходит.

– Постой! – закричала харт. – Надо проверить, крепок ли твой сундук.

Залезла она в сундук, захлопнула крышку и поднатужилась. Сундук развалился. Тогда Чилбик сделал второй сундук из дубовых досок. Залезла в него харт, поднатужилась, но сундук оказался очень крепким.

– Такой мне подходит. Открывай! – крикнула она.

– Как бы не так, – ответил Чилбик, взвалил сундук на плечи и пошел.

Поняла харт, что Чилбик опять ее обманул; стала она реветь, вопить, стонать и кряхтеть. А Чилбик спокойно нес сундук и приговаривал:

– Не реви, не вопи, не стони и не кряхти, харт. Не губи свою красоту, а то наш хан не влюбится в тебя.

Так они дошли до дворца. Собрались у хана все его приближенные и стали требовать сейчас же открыть сундук.

– Подождите, – сказал Чилбик. – Еще успеете обрадоваться харт, – и открыл крышку.

Выскочила оттуда взбесившаяся харт и стала убивать всех подряд, не разбирая кто хан, кто везир, кто знатный, кто простолюдин. Но больше всего она жаждала крови Чилбика. А Чилбик залез на высокое дерево и прихватил с собой два мешка земли. Заметила его харт и, вскочила на дерево. Но Чилбик швырнул в нее мешки с землей, харт грохнулась на землю, разбилась и испустила дух. Взял Чилбик нож и распорол ей брюхо. Вы мне не поверите, но оттуда выбежали все, кого она успела проглотить. Шли люди – кричали, собаки – лаяли, куры – кудахтали, ослы – ревели. Вышли все, кроме хана и его приближенных: Чилбик знал, кого не надо выпускать!

Наконец Чилбик разрезал мизинец харт, и оттуда выскочила молодая красавица. Чилбик тут же на ней женился. Сыграли пышную свадьбу, били в медные барабаны, играли на кожаной зурне. А я оставил молодых за весельем и пошел домой.